Когда Панфилов рассказывал о Маргарите Макееву, он уже понимал, что любил эту некрасивую, но искреннюю и непосредственную девушку – московскую проститутку, которой он спас жизнь.
Но это было уже после ее смерти. Когда же она была рядом с Панфиловым, он еще не понимал этого, не мог себе в этом признаться. Просто чувствовал, что ему легче и лучше, когда она рядом.
Оказывается – это и есть любовь. Только понимаешь это порой слишком поздно, когда исправить и вернуть уже ничего нельзя…
* * *
…Внезапно Константин остановился. Но не потому, что убегавший от него человек вместо того, чтобы нырнуть в салон машины, устремился к расположенной неподалеку станции метро, а под землей его преследовать в одиночку было бы гораздо сложнее.
Константин остановился потому, что вспомнил, наконец, где он видел лицо человека, который только что в него стрелял. И это воспоминание его так поразило, что он остановился и прекратил преследование.
Тот, кто сейчас в него стрелял, не принадлежал ни к одной из московских криминальных группировок. И охотился он за Панфиловым и Макеевым давно. Именно этот человек руководил очень неудачными, надо сказать, действиями отряда омоновцев, когда Панфилова и Макеева однажды чуть не взяли, это было в Калуге…
Этот человек работал в ФСБ и у него был приказ арестовать «борцов с преступностью», а если этого сделать не удастся – уничтожить.
Но если это действительно он, то Панфилов вообще отказывался понимать тактику его действий. Что это за фээсбэшник, который работает один, без прикрытия и даже не обеспечил себе надежный и удобный путь отхода с огневой позиции? То, что он сегодня «совершил», пытаясь застрелить Панфилова, это же дилетантизм какой-то.
И зачем он сунулся в метро? У ФСБ что, средств не хватает на приобретение машин?
Пусть даже не «Ауди», он и на обычных «Жигулях» от меня ушел бы, если бы к этой операции ФСБ была подключена ГИБДД. А оно так чаще всего и бывает. ФСБ любит окружать себя организационным комфортом, созданным усилиями других родственных ведомств. Это им авторитета добавляет в глазах остальных.
«И еще, – вспомнил вдруг Панфилов. – Он же застрелил сегодня двух прохожих, этот офицер из ФСБ! Ну, возможно, женщину он не застрелил, а ранил, но тем хуже для него, она же опознать его теперь может. Ерунда какая-то получается! Не может ФСБ так работать! И непрофессионально слишком, и очень неорганизованно, и слишком нагло.
Нет, самому в этом вряд ли удастся разобраться. Надо с Сашкой посоветоваться, он все же в милиции раньше работал, и не в самой маленькой должности. Сам, наверное, подобные операции разрабатывал, может, сообразит, что к чему…»