Его правая нога уперлась точно в самый край, наступив на ограждение, сваренное из тонкой арматуры, как вдруг он почувствовал, что его сильно ударили по голени той самой ноги, которая готова была сделать толчок.
Боли он не почувствовал, ощутил только сильный удар по ноге. Напряженные уже мышцы дернулись, на секунду расслабились и, резко сократившись, вытолкнули его вперед и вверх в направлении соседней крыши.
Шульгин взмыл над черным прогалом между крышами и понял, что толчок из-за удара по ноге был недостаточно сильным, чтобы он мог долететь до надвигающегося на него края крыши с точно таким же ограждением, на которое он только что наступил ногой.
Он видел, что край крыши, казавшийся уже совсем рядом, начал подниматься у него перед глазами и уходить все дальше вверх. Шульгин вытянул вперед руки, выпустив пистолет, который был теперь ему совершенно ненужным, и попытался дотянуться до неумолимо уходящего вверх края крыши.
Он не видел, но чувствовал, как ноги его опустились ниже среза крыши, как ушли в тень, которая затаилась между домами и всасывала Шульгина в себя.
Шульгин дернулся вверх, словно пытаясь выскочить из засасывающего его тело болота, но вслед за ногами черная тень добралась до его живота, груди, и на уровне крыши оставалась теперь только его голова.
«Все! – вдруг спокойно подумал Шульгин. – Не долетел…»
Он перестал сопротивляться силе тяготения, и она рванула его вниз с новой силой. Голова Шульгина мгновенно нырнула в темноту, и его тело стремительно понеслось вниз, к черному невидимому асфальту между домами.
«А-а-а!» – кричал мысленно Шульгин, но из горла, перехваченного судорогой страха перед стремительно надвигающейся смертью, не вылетало ни звука…
Никакой вспышки перед глазами в самый последний момент он не увидел. Просто темнота стала абсолютной.
* * *
– Ушел, гад! – сказал молодой милиционер, осторожно подбираясь к краю крыши и пытаясь рассмотреть что-то на тонущей в полутени крыше соседнего дома.
– Нет, – покачал головой второй оперативник, заглядывая вниз в темноту между домами. – Там он, внизу. Теперь уже не уйдет. Надо реанимацию вызвать, может быть, жив еще, черт его знает…
– Реанимацию ему! – зло сказал первый. – Я бы добил его, суку, если он жив еще. Серегу уложил, Петрович ранен. И в квартире два трупа. Это же беспредельщик, я их сразу вижу. А я таких давил и давить буду, как клопов. Я пленных не беру.
– Дурак ты, Аркадий! – вздохнул второй милиционер. – Нам его надо было живым брать. А теперь ломай голову – кто кого тут убил и почему? Еще один глухарь, это уж как пить дать.