- Думаю, господин Ламбрехт не придет, - сказал он. - Оставьте записочку, чтобы он знал, где вы, и пошли ужинать.
Большие карие глаза глянули на него с томной нежностью: она была вполне в духе "тропических наслаждений".
- О! Если это вас не затруднит...
- Нисколько, - заверил Малко. - Не думаю, что моя миссия по спасению намного продвинется сегодня вечером. У вас есть машина?
- Маленькая, - кокетливо сказала Фуския, - к тому же она не совсем в порядке. Запчастей не найдешь. Новая машина стоит сейчас двадцать тысяч долларов: сто двадцать тысяч сомалийских шиллингов.
- Сойдет, - Малко встал и предложил руку Фускии.
Они пересекли бар, провожаемые завистливыми взглядами посетителей и "товарища" Мусы. Странно, но он не двинулся с места. Как будто знал, куда направляется Малко. По пути Фуския оставила у администратора записку для Хельмута Ламбрехта.
Маленький "фиат" старого выпуска, настоящий музейный экспонат, к тому же изрядно побитый, стоял у входа в отель.
Машина была такая маленькая, что втиснувшись на сиденье, Малко оказался плотно прижатым к своей роскошной соседке. Их ноги соприкасались, и, чтобы переключить скорость, Фускии пришлось прикоснуться к его колену.
Он обнял женщину за плечи, и она, трогаясь с места, бросила на него влюбленный взгляд. Малко опасался, что "фиат", не выдержав такой нагрузки, тут же разлетится на куски, но, как ни странно, под визги и скрежет мотора машина все же выехала со стоянки.
Голубая вывеска заправочной станции сверкала на фоне темного неба над террасой ресторана, где они расположились. Теплый влажный ветер слегка развеял духоту, а аромат Фускии приятно щекотал ноздри Малко. Африканское небо над ними сверкало всеми своими звездами. Настоящая ночь для влюбленных. Малко, с трудом пережевывая совершенно резинового лангуста, задавался вопросом, что же произойдет дальше.
- Вкусный лангуст? - осведомилась Фуския.
- Омерзительный, - ответил Малко.
Она засмеялась.
- Сомалийцы не умеют их готовить. Они их вообще не едят. Считают, что лангусты на вкус - как крысы. Поэтому они здесь такие дешевые.
Фуския была слишком нежна, ночь слишком чудесна. Он вспоминал о том, что говорил ему Ирвинг Ньютон. Сомалийцы не имеют права на контакты с иностранцами. Кроме стукачей СНБ... Значит, Фуския не та, за кого себя выдает. Жаль... Ресторан располагался на верхнем этаже особняка авиакомпании "Сауди Эрлайнз" [Авиалинии Саудовской Аравии] в самом центре Могадишо. Он был почти пуст. Немногие посетители выпивали и закусывали у длинной стойки. Там подавали только плоды папайи. С клочьями молодой недовареной баранины. Это было нечто неописуемое, не то мясо, не то макароны из цемента... Из напитков на выбор предлагались ананасовый сок без сахара, но с амебами, или ром. Вино "Моэ и Шандон" и настоящая водка были здесь неизвестны. Правда, на стойке возвышалась бутылка из-под "J B", но она служила всего лишь подсвечником.