Ждать пришлось не слишком долго. По внутренним ощущениям Тиграна прошло примерно десять минут до того момента, когда дверь каюты снова открылась. На этот раз посетитель вошел внутрь. Это тоже был негр, но не тот, который заглядывал сюда раньше. Этот выглядел куда старше и солиднее. На нем была белая рубашка, брюки и галстук – немного странное зрелище на корабле. Пахло от посетителя каким-то мужским одеколоном, а лицо у него было самоуверенное. Да, этот явно имел право принимать решения. Следом за ним в каюту просочился первый негр, у него в руках был поднос, который он тут же водрузил на столик. После этого придвинул табуретку к койке, на которой лежал Митонасян, и выскользнул из каюты.
Пожилой негр подошел к армянину, долго молча рассматривал его, глядя, разумеется, сверху вниз. Выражение лица у него при этом было специфическое. Так, вероятно, европейский этнограф девятнадцатого века мог разглядывать папуаса в полной боевой раскраске. Чисто профессиональный интерес, так сказать. Постояв так с минуту, негр изящным движением поддернул брюки и уселся на табуретку.
– Итак, будем знакомы, мистер Митонасян, – сказал он негромко. – Меня зовут Майкл Дримен, я сотрудник одной из спецслужб Соединенных Штатов Америки. Какой именно, вам знать не обязательно. Сразу хочу вас предупредить – мне очень многое известно о вашей жизни в Ираке, поэтому искренне советую быть со мной предельно откровенным.
– Простите, сэр, вы меня с кем-то путаете, – начал Тигран, но негр тут же перебил его:
– Не стоит. Мистер Митонасян, честное слово, не стоит. Мы только потеряем время. Не знаю, как вам, а мне оно дорого. Я прекрасно знаю, что вы – бывший советский подданный. Что работали в Ираке, что в девяностых годах по приказанию Саддама Хусейна занялись изготовлением фальшивых американских долларов. Что после начала операции против Ирака вас эвакуировали через Басру вместе с оборудованием вашего предприятия и значительным количеством фальшивок. Известно, что сухогруз был затоплен по приказу Хасана аль-Бизкека, бывшего полковника президентской гвардии Ирака. Вам достаточно? Может быть, теперь перестанете делать вид, что ни при чем? Подумайте сами, раз уж я сумел все это выяснить, раз уж сумел отыскать вас в Бейруте, неужели есть шанс убедить меня в том, что я обознался?
Тигран молчал. Он был просто шокирован. За последние два года он привык к мысли о том, что его иракское прошлое надежно забыто, что о нем никто и никогда не вспомнит, а если и вспомнит, то не найдет. Выходит, он ошибался.
– Итак, мистер Митонасян, вы готовы побеседовать конструктивно?