Машинально, незаметно для себя самого, Шамседдин стал забирать все дальше на северо-запад, напрямую к азербайджанскому берегу. Холодный пот прошибал его, и невыносимый дикий ужас сковывал грудь при мысли, что он заблудился в этой изумрудно-зеленой бушующей водной стихии. Берег все не появлялся, и Шамседдин подумывал уже застопорить двигатели, пустить катер в дрейф и все-таки развернуть антенну, настроить спутниковую систему навигации, определить координаты судна и высчитать курс. Шамседдин прекрасно понимал, что это уже крайний способ. Потому что пускать его катер в дрейф при таком волнении было смертельным номером, а разворачивать вручную тяжелую и громоздкую антенну спутниковой связи и вовсе прямое и верное самоубийство: первая же большая волна сломает ее, снесет в море человека и, может быть, опрокинет и потопит само суденышко.
Внезапно Шамседдин заметил, что вода вокруг него, прежде хоть и зеленая, но прозрачная, вдруг заметно помутнела. От этого открытия у Шамседдина стало одновременно жутко и радостно на душе. Помутнение воды означало, что волнение моря достает до самого дна и взметает оттуда ил и песок. Значит, это самое дно близко, значит, катер совсем рядом с берегом. Но это также означало, что пускать катер в дрейф уже нельзя, можно сесть на мель. А следовательно, и не развернуть спутниковую антенну, не определить координаты. Не узнать, к какой части побережья пригнал шторм его суденышко. Это значило, что теперь Шамседдин должен подбираться к берегу вслепую, что очень опасно. Судя по поднятой со дна мути, берег находился где-то близко, но в сплошном месиве водяных брызг, застилающих горизонт, различить что-нибудь не представлялось возможным.
Берег возник перед Шамседдином неожиданно, в виде внезапно высунувшейся из сплошного водяного месива острой оконечности серого бетонного мола, основная часть которого тонула в серо-зеленом сумраке. Через этот мол, поднимающийся над водой не более чем на три метра, отчаянно перекатывались волны, временами накрывая его целиком, но серый кусок бетона снова и снова показывался из пенистой зеленой водяной массы. На конце мола торчала надежно вмурованная в бетонное основание оранжево-красная полосатая башенка маячка высотой около одного метра.
Скатываясь с очередной волны, Шамседдин направил свой катер в обход этого мола. Напряженно всматриваясь вперед, он вскоре разглядел отчаянно бултыхавшийся на волнах оранжево-красный бакен, обозначавший, что место здесь пригодно для прохода маломерных судов. Заметно успокоившись и почувствовав себя увереннее, Шамседдин направил судно в обход бакена, в более тихую часть моря, отгороженную стеной бетонного мола.