— Что вы, наконец, от нас хотите? — спросила она плачущим голосом. — Денег?
— Ну уж, сразу денег…
Краем глаза он заметил приближающийся милицейский патруль. Пора было срочно определяться. Парочка, кажется, созрела.
— Мне б погреться для начала. Я ж тут давно вас пасу. Замерз совсем… Ты не смотри, что у меня прикид под бомжа. Это чтобы не бросаться в глаза общественности. Таких тут много. В салон сяду, тогда и поговорим…
Женя безропотно открыл стопор задней двери. Видно, очень держался за эту работу. Иначе давно бы послал куда подальше.
— Чего вы хотите? — грудным голосом спросила грешная женщина, когда он захлопнул за собой дверь. Она смотрела на него в зеркальце заднего обзора своими огромными глазищами. А ничего баба, подумал Дон, почему-то вспомнив свою Любу. Ее лицо разрумянилось, что ее красило еще больше.
— Послушайте… — продолжала она. — Мы отблагодарим вас, обязательно… Только вы никому не говорите, прошу вас. Сколько мой муж вам обещал? Я дам больше… Только не говорите ему ничего. Это его убьет.
— Ну да, сердце у него больное, — сочувственно кивнул Дон. — А у меня оно покуда здоровое. Да и все прочее покуда работает в штатном режиме.
И подмигнул ей, отчего она побелела. Он сам не вполне понимал, зачем сдался ему этот кураж. Мимо машины прошли милиционеры. Они заглянули в салон, задержав на женщине свои взгляды. И прошли дальше. Дон сидел, привалившись к ближней к ним двери, и они на него не обратили внимания.
— А вы тоже прячетесь? — спросила она.
— Ни боже мой! — оскорбился Дон. — Ведь если меня задержат, начнут составлять протокол, мы же с вами договориться ни о чем не успеем, верно я говорю?
— Ну так чего вы хотите? — снова спросила она. — Или сколько?
— А чего тут не знать, — ухмыльнулся Дон. — Неужто не понятно? Вон у него спроси, чего мужики хотят от такой, как ты. Только на службе я этим не занимаюсь, понятно? Работа есть работа. Я правильно говорю?
Парень молчал, смотрел в сторону. Его руки стискивали руль, беспокойно сжимаясь и разжимаясь.
— Ладно, — сменив тон, смилостивился Дон. — Тыща зеленью и позвонить по мобильному. Муж твой больше обещал, если вас засеку, понятно? Только Женя мне твой очень понравился. Молчит, но в обиду тебя не даст. Не дашь ведь, а? Чего молчишь?
— Я слушаю… — сказал Женя, по-прежнему глядя прямо перед собой.
— Вот и слушай. А после подбросите меня в одно место. На Большую Дмитровку. И вы меня не видели, и я вас. Делаю это, как уже сказал, из сочувствия. Нравишься ты мне. Но больше мне на глаза не попадайтесь.
Парень хотел что-то сказать, но она умоляюще положила руку на его плечо. Потом порылась в сумочке и протянула Дону сотенные купюры с изображением Бенджамина Франклина.