Все тело Рейчел, с головы до пят, обдало блаженным теплом. Это было чудесное ощущение. Когда Эндрю оторвался от ее губ, она откинулась в его объятиях и открыла глаза.
До нее не сразу дошло, что этот обволакивающий жар исходит не только изнутри ее тела. Рейчел изумленно округлила глаза.
– Вода горячая! – воскликнула она с приятным удивлением.
Эндрю добродушно хмыкнул:
– Да, это горячий источник. Я так и думал, что тебе понравится.
Тут она обнаружила, что стоит в воде и уже не держится за его шею.
– Как здорово, Эндрю! – Она погрузила плечи в горячую минеральную воду. – Я могу здесь купаться часами.
– Боюсь, что потом ты вся сморщишься, как чернослив, – предупредил он. – Температура этой воды не меньше ста градусов.[4]
Вскоре Рейчел убедилась, что он прав. Она вылезла из расслабляющего тепла и быстро оделась.
– Это было восхитительно, Эндрю! Давай и завтра сюда придем?
– А как же приличия? – поддразнил он ее. – Что, если кто-нибудь пойдет мимо?
Рейчел с вызовом взглянула на него и направилась по тропинке к лесу.
– Это будут твои проблемы, Эндрю Киркленд.
Целебные воды источника, похоже, успокаивали не только тело, но и душу. В их расслабляющем действии Рейчел убедилась на следующее утро. Она замешивала к завтраку тесто из кукурузной муки, а Эндрю колол дрова на растопку и весело насвистывал. Услышав это, она улыбнулась. Ей хотелось верить, что такие теплые мирные отношения установились между ними навсегда.
На ум ей пришли приятные воспоминания о вчерашнем вечере. Вернувшись в хижину, они сидели перед очагом, ели сыр и запивали его вином, которое Эндрю предусмотрительно привез с собой.
Он начал рассказывать ей о своем детстве, проведенном вместе с Элизабет и Уиллом. Эдвард родился позже, когда все трое уже подросли. Они всегда считали младшего братика малышом. Вспоминая детские шалости, Эндрю часто смеялся, а Рейчел лежала, с наслаждением слушая теплый тембр его голоса. Ей захотелось рассказать ему и о своем прошлом, но она так и не решилась это сделать.
Потом они занимались любовью на ковре перед очагом, а когда она заснула в его объятиях, Эндрю отнес ее на кровать.
Если бы эта идиллия никогда не кончалась! Она так любила Эндрю, но не имела понятия о его чувствах. Печально вздохнув, Рейчел поставила на плиту сковородку с оладьями. Скажет ли он когда-нибудь, что любит ее? Услышав эти слова, она бы и сама раскрыла перед ним свою душу.
После завтрака они прибрались в хижине, и Эндрю взял Рейчел за руку.
– Пойдем, – сказал он, – пора начинать урок.
– Какой урок, Эндрю? – с любопытством спросила она, когда они пересекли поляну и углубились в лес.