— Я хочу исследовать поверхность нескольких планет в различных системах.
— Зачем?
— Видите ли, здесь звездные спектры искажены. Я хочу узнать, не объясняется ли это взаимодействием крупных тел.
Она смерила его гневным взглядом.
— Не понимаю вас. Думала, что понимаю, но ошибалась. В вас нет сочувствия. Вы завели нас так далеко, что мы не сможем выбраться без вашей помощи. Вас не заботит, что мы устали и измучены. Вы не можете — или не хотите? — понять нашего желания жить.
— Я и сам ощущаю удовольствие от этого процесса, — попытался улыбнуться он.
Мрачный кивок головой.
— Я же сказала, что вы не понимаете. Мы не боимся умереть. Но большинство из нас еще не имело детей. Мы боимся уйти без следа. Нам нужно обрести дом, забыть Киркасан и начать устраивать свои семьи. А вы втянули нас в эти бесплодные поиски — зачем? Ради славы?
Он не стал ничего объяснять. Но напряжение и усталость в нем возмутились:
— Вы согласились на мое лидерство. Это сделало меня ответственным за вас, а я не могу нести ответственность, если не могу командовать. Вы выдержите еще пару недель. Большего времени это не займет.
И ей следовало бы ответить, что она верит в чистоту его намерений, и поинтересоваться причинами. Но будучи потомком охотников и воинов, она только щелкнула каблуками и сказала:
— Отлично, скиталец. Я передам ваши слова моему капитану.
Она ушла и больше не возвращалась на борт «Джаккаври».
Позже, после бессонной ночи, Лаури попросил:
— Свяжи меня с навигатором «Макта».
— Я бы не советовала этого делать, — ответила «Джаккаври».
— Почему же?
— Я полагаю, ты хочешь возместить убытки. Знаешь ли ты, как она — или ее отец, или ее молодые товарищи по команде, которые должны быть к ней привязаны, — как они будут реагировать? Они чужды тебе и находятся под интенсивным напряжением.
— Они люди!
Пульсация моторов. Шепот вентиляторов.
— Ну? — спросил Лаури.
— Я не создана для того, чтобы рассчитывать силу эмоций. Но прошу тебя, вспомни о разнообразии человечества. На Райте, например, обычный мирный человек способен впасть буквально в убийственный гнев. Это случается так часто, что насилие, совершенное в состоянии аффекта, оправдывается даже законом. А житель Талатто будет терпелив, весел и доверчив до определенной точки; зайдя же за нее, он уходит в себя, погружается в созерцание и тяготеет к смерти. Вспомни о других культурах. А ведь их особенности не выходят за рамки этики Сообщества. Какими же странными могут оказаться киркасане?
— Ты не должен встречаться с ними без особой необходимости, чтобы снизить вероятность непредсказуемого взрыва. Как только наше задание будет выполнено, как только мы направимся домой, предпосылки для стресса исчезнут, и ты сможешь вести себя с ними так, как тебе нравится.