Разбудить его так и не удалось. Денис отважно вызвался его побрить и умыть. Турецкий не возражал. Он уже смаковал свои дальнейшие действия. Особенно не спеша он позвонил Промыслову-старшему, но тот, как назло, был на заседании правительства.
Тем временем выбритый Жека стал выглядеть чуть-чуть лучше и вроде даже более похожим на себя.
— Постричь — совсем человеком станет, — высказал смелое предположение Турецкий.
Поскольку делать все равно было нечего, а папа Промыслов мог заседать неопределенно долго, Денис взялся и за стрижку. Турецкий позвонил Божене Долговой, чтобы она заехала опознать Промыслова-младшего, но и здесь его постигла неудача: Божены не было ни на работе, ни дома. Тогда он набрал оба номера еще несколько раз — безрезультатно, плюнул и вернулся в столовую, посмотрел, что Денис сделал с Жекой. И чуть не грохнулся со смеху.
— Сходи лучше кофе свари, цирюльник.
— Что-то не так? — обиделся Денис.
Турецкий отобрал у него ножницы и стал орудовать по собственному разумению. Денис приготовил кофе, уселся в кресло и принялся давать советы. Турецкий старался пропускать их мимо ушей. Денис не унимался.
— Телевизор, что ли, посмотри! — наконец не выдержал Турецкий.
Божена так и не объявилась.
Правительство закончило заседать только в половине десятого. Зато после этого Промыслов примчался без пятнадцати десять.
Он вбежал в столовую и замер. И простоял так неподвижно минуты три, не меньше.
— А можно посмотреть родинку, — сказал он неуверенно.
— Нельзя: гипс. — Турецкий немедленно разозлился. — Вы что, собственного сына узнать не в состоянии?!
— Вы же видите, что они с ним сделали. С его прической. На кого он стал похож? По-моему, надо постричь его налысо, будет лучше.
Денис опять взялся за бритву и несколькими движениями удалил Жеке остатки волос, благо их и так уже немного оставалось. После этого Промыслов еще раз внимательно посмотрел и сказал:
— Не он.
— Точно? — упавшим голосом переспросил Турецкий. Кошмар. Более идиотской ситуации не придумаешь. Нашел сыночка, называется.
— Абсолютно. Что ж я, по-вашему, собственного сына не узнаю?!
Промыслов ушел.
Турецкий, Денис и неизвестный остались.
— Что с ним прикажете делать, Александр Борисович? — запоздало и фальшиво возмутился Денис. — Оставим до прояснения сознания или вернем туда, где взяли?
Денис тщательно прятал улыбку, но она все же прорвалась наружу. Турецкий, однако, и не подумал обижаться.
— Его надо в поликлинику сдать, для опытов, — ответил он, подражая известному персонажу.
Он набрал «03» и вызвал неотложку.
— На что жалуемся? — поинтересовался у лже-Промыслова приехавший через полчаса доктор.