— А я и не расстраиваюсь, — всхлипнула она. — Я плачу от радости.
— Вы имеете в виду, — сказал мальчик Поду, однако поглядывая одним глазом на Арриэтту, — что переедете в барсучью нору?
Мальчик чувствовал, что его тоже охватывает радостное волнение.
— Куда же еще? — спросил Под.
— О господи! — простонала Хомили и села на поломанный комод из коробков.
— Но вам надо где-то спрятаться на эту ночь, — сказал мальчик. — Надо где-то побыть до утра.
— О господи! — снова простонала Хомили.
— Тут он прав, — сказал Под. — Мы не можем идти по полю ночью. И днем это нелегкое дело.
— Я знаю! — вскричала Арриэтта. Ее мокрое от слез лицо, блестевшее при свете свечи, сияло трепетной радостью. Арриэтта поднялась на цыпочки и взметнула вверх руки, словно собиралась взлететь. — Давайте переночуем в кукольном доме этой ночью, а завтра… — она закрыла глаза, словно ослепленная ярким видением, — завтра мальчик положит нас… положит нас… — куда, она не могла сказать.
— Положит нас?! — вскричала Хомили глухим, словно загробным голосом. — Куда?
— В карман, — пропела Арриэтта. — Положишь, да? — Она снова взметнула вверх руки, подняв к нему сияющее лицо.
— Да, — сказал он, — а потом принесу багаж в корзинке для рыбы.
— Ох! — вздохнула Хомили.
— Я выберу из этой кучи всю мебель. Они и не заметят. И все, что вам еще нужно.
— Чаю, — прошептала Хомили, — чтобы на всю жизнь хватило.
— Хорошо, — сказал мальчик. — Я принесу фунт чаю. И кофе тоже, если хотите. И кастрюли. И сковородки. И спички. Все будет в порядке, — сказал он, обращаясь к Хомили.
— Но что они там, в поле, едят? — простонала Хомили. — Гусениц?
— Ну, Хомили, не говори глупостей, — сказал Под. — Люпи всегда была хорошей хозяйкой.
— Но Люпи там нет, — сказала Хомили. — Ягоды. Они едят ягоды? А как они готовят? На костре?
— Право, Хомили, — сказал Под, — мы все это выясним, когда попадем туда.
— Я не сумею разжечь костер, — сказала Хомили, — особенно на ветру. А если пойдет дождь? Как они готовят, если идет дождь?
— Ну же, Хомили, — попытался прервать ее Под, он уже начал терять терпение, но она продолжала.
— Ты не сможешь достать нам коробки две сардин? — спросила она мальчика. — И соли? И свеч? И спичек? И принести ковры из кукольного дома?
— Конечно, могу, — сказал мальчик, — все, что вы захотите.
— Хорошо, — сказала Хомили. У нее все еще был очень встрепанный вид — отчасти из-за того, что половина папильоток раскрутилась и волосы торчали вверх отдельными пучками, но она, видимо, умиротворилась. — Как ты поднимешь нас наверх? В классную комнату?