– Вы телевизор смотрите? Местные газеты читаете?
– Нет, – мотнул головой Хоббс. – Дел невпроворот. А что? Я что-нибудь нарушил?
– Четверо из этих ребят погибли, – бросил рассерженный носорожьей непробиваемостью владельца паба Гленн Брэнсон. – Разбились в аварии во вторник вечером.
– И вы хотите пришить дело бедному владельцу пивной? Обвинить его в том, что он накачал их спиртным?
– Я этого не говорю, – возразил Грейс. – Вовсе нет! Я ищу парня, который был с ними. – Он показал на снимок Майкла.
Хоббс покачал головой:
– Здесь его не было.
Оглядев заведение, Брэнсон спросил:
– У вас есть камера наружного наблюдения?
– Шутите? Как будто у меня есть деньги покупать всякие такие штуковины! Вот моя камера! – Хоббс ткнул себя в глаза. – Дается бесплатно при рождении. А теперь извините – мне надо перелить пиво.
Ни Грейс, ни Брэнсон не потрудились ответить.
Майкл вздрогнул. Кто-то ползал у него в волосах. Насекомое медленно перебирало лапками, но неуклонно двигаясь ко лбу. Паук?
Выронив от неожиданности пряжку, он принялся яростно расчесывать волосы. От сражений с крышкой кожа на пальцах стерлась до мяса.
Насекомое добралось до лица – лапки заскользили по щеке, носу, губам…
– Убирайся, дрянь! – Майкл хлопнул по щеке ладонью и почувствовал, как под пальцами лопнуло что-то мелкое и склизкое. Кем бы ни была эта тварь, она больше его не побеспокоит, и Майкл старательно стер его останки с короткой колючей щетины.
К насекомым он всегда относился равнодушно – кроме пауков. Еще в детстве он прочел в местной газете историю о зеленщике, которого цапнул тарантул, затаившийся в связке бананов. Зеленщик тогда чуть не помер.
Луч фонарика заметно поблек и отбрасывал на белый атлас лишь маленькое пятнышко тускло-янтарного света. Теперь Майклу приходилось постоянно напрягать шею: иначе вода заливала глаза и рот. Через некоторое время еще какое-то насекомое укусило его в лодыжку. Место укуса болело и чесалось.
Он потряс фонариком. На мгновение свет погас совсем. Потом нить накала затлела еще на несколько секунд – и… темнота.
Майкла бил озноб. Он не околел от холода только потому, что все время скреб эту чертову крышку, хотя ему так и не удалось процарапать сквозную дыру. А пробиться надо позарез – иначе вода… Он пытался отогнать мрачные мысли, но не мог. Вода все поднималась и уже закрывала ноги и живот. Одной рукой Майкл кое-как ухитрялся удерживать рацию в просвете между грудью и крышкой, не давая ей промокнуть.
Он почувствовал, как его захлестывает отчаяние. В голове все крутились и крутились слова Дэви: «Шофер проломил башкой ветровое стекло – полчерепушки снесло! Представляешь, я прямо видел, как у него мозги вылезли наружу! Я сразу понял: не жилец. Выжил только один, но потом и он загнулся!»