Ему было всего двадцать семь лет. Я прикусила костяшки пальцев, чтобы не разрыдаться в голос. Боже праведный, какой молодой, умный, смелый мужчина погиб… Какой аристократ! Да еще и мой кузен к тому же. Я не могла сказать, что любила его, но я очень искренне к нему привязалась. Мне было хорошо с ним. И вот так, в одночасье, пришлось осознать, что его шутки, остроумие, мягкий голос – все это ушло навсегда. «Моя прелестная кузина»… Это он называл меня так. И никогда больше не назовет.
– Ах, Боже мой, – прошептала я сдавленным голосом. – Боже мой, как это все кошмарно…
Надо мной, вероятно, довлеет рок. Я просто обречена быть несчастной. И даже приносить несчастье другим. Эмманюэль, который любил меня, погиб. Кристиан, если верить тому, что он говорил, – а этому стоило верить, – приехал во Францию из-за меня. Он бы мог спокойно наслаждаться жизнью за границей, бывать при всех европейских дворах, не сражаться с толпой, а изящно вести тайные интриги. Он мог бы, но он приехал. Чуть больше месяца прошло с тех пор – и он убит. Его растерзала толпа, как и Эмманюэля.
Я не уснула ни на секунду. Я лишь лежала и все думала, думала… Мне было очень плохо. В душе рождалось чувство безвозвратной, абсолютной потери, так, словно я теряла вкус даже к жизни. Такое уже было со мной после смерти Луи Франсуа. Но тогда ненависть вернула мне силы и желание жить. А нынче?
В шесть утра Маргарита тихо постучала в дверь.
– Гийом ушел? – спросила я тихо.
– Тот парень, мадам? Да, он давно ушел. Сказал, что еще придет справиться о вас. Я о другом хотела вам сообщить.
– О чем же?
– Пришла камеристка королевы, госпожа Кампан.
– Зачем?
– Ее прислала сама королева. Пригласить ее?
Я устало кивнула, чуть приподнимаясь и усаживаясь удобнее. Если Кампан прислана королевой, ее нельзя не принять. Должно быть, Мария Антуанетта хочет высказать мне свое сочувствие или благодарность… Это, в сущности, одно и то же.
Госпожа Кампан, бледная, строгая, рассказала мне о смерти Кристиана. Гренадеры, окружавшие карету, были повалены на землю, и именно этот момент избрали Валори, Мальден и Дюрфор для своего маневра. Все трое бросились вниз так стремительно, что сбили с ног пять или шесть человек. Случилось то, что они предполагали: ярость толпы разделилась на три направления и миновала королеву.
Госпожа Кампан дрожащим голосом продолжила:
– Как только господин Дюрфор ступил на землю, на него тотчас бросились два человека с топорами. Дюрфор оттолкнул солдата, державшего его за воротник, и, скрестив руки, сказал: «Бейте же меня». Один из топоров остался поднятым, а второй…