– Надеюсь, это допускается венскими приличиями? – спросил он с иронией.
– Я тоже надеюсь, Кристиан, – прошептала я улыбаясь, – мы же все-таки друзья…
– И родственники, – лукаво добавил он. – Эта вещь необыкновенно подойдет к вашему голубому платью. Позвольте мне самому надеть ее…
Он наклонился ко мне так близко, что я невольно вздрогнула. Его губы почти коснулись моей груди. Вместе с прохладным прикосновением ожерелья я чувствовала на коже горячее взволнованное дыхание Кристиана…
Я поняла, что сейчас он поцелует меня. И даже не могла понять, жду или не жду этого. Без сомнения, мне хотелось сделать ему приятное – он так помог мне, был так любезен! Но одному Богу известно, как усложнятся наши отношения, если мы перейдем черту обыкновенной дружбы… Он поднял голову, его горячее дыхание скользнуло по моим губам… И он поцеловал меня. Его язык со стоном нырнул в мой рот; ошеломленная, я как никогда прежде ясно почувствовала запах Кристиана – одеколон и легкий аромат вина, которое мы только что пили. Вино я чувствовала и на его губах. А еще этот горьковатый привкус сигар… В тот же миг я с усилием отстранила его, не сказав при этом ни слова.
Некоторое время мы молчали, глядя друг на друга. Дыхание его было прерывистым, да и у меня грудь вздымалась чаще, чем я хотела бы. Не зная, что делать, я первым делом вспомнила о подарке. Потом осторожно расстегнула застежку ожерелья.
– Кристиан, я благодарю вас, но мне кажется, это сейчас ни к чему.
Он не взял ожерелья, а лишь ласково зажал его у меня в ладони.
– Уж не думаете ли вы, дорогая, что я покупал вас этим? Если думаете, то это не так. Вы мне нравитесь. Что вы на это скажете?
– Увы, – пробормотала я, опуская глаза, – я вынуждена сказать вам, что это только ваша проблема.
– И ваша вина. Разве не так?
– Как бы там ни было, я не хочу больше ничего подобного. Это мне только помешает. Вы обещаете?
Он внимательно заглянул мне в глаза. В его взгляде странным образом смешались разные чувства – любопытство, удивление, лукавство, настойчивость. И он решительно отрезал:
– Нет. Я ничего не обещаю.
2
Я остановилась посреди кабинета, растерянно оглядываясь. Дворец Хофбург был неуютен, сыр и холоден, но здесь, в императорском кабинете, все было устроено не хуже Версаля. Скупо горели свечи в высоких золотых канделябрах. Золотистые портьеры было расшиты странными драконами, выгнутыми пагодами, извивающимися змеями. Недаром этот кабинет называли китайским… Здесь все напоминало об этом, даже изящные фарфоровые статуэтки, расставленные над камином, – сплошные китайские пастухи, монахи, узкоглазые изящные дамы.