Жак-Анри достает из тайничка под крышкой стола папиросную бумажку и роговым ножичком расправляет ее на бюваре. В сильную лупу буквы кажутся мохнатыми; они словно солдаты в шеренге, только что вышедшие из боя и не успевшие побриться перед очередной атакой. Жак-Анри кончиком ножа подчеркивает строчки: «Марату. Проверьте и немедленно сообщите: кто командует 18-й армией, Линдеман или Шмидт? Имеется ли в составе Северной группы IX армейский корпус и какие дивизии входят в него? Образована ли группа Моделя? Кто в нее входит, участок фронта и дислокация штаба? Реорганизуется ли группа Клюгге, в каком составе она теперь действует? Где находится штаб 3-й танковой армии, кто в нее входит и кто ею командует? Профессор». На первые четыре вопроса можно ответить сегодня же: товарищ из Берлина вовремя прислал отчет, да и здешние информаторы Жака-Анри не сидят сложа руки. Остальные надо вечером передать через Жюля связным…
Буквы кое-где расплылись, и Жак-Анри зажигает настольную лампу, силясь разобрать каждое слово. «Марату. Где находятся укрепления немцев на линии юго-западнее Сталинграда и вдоль Дона? Где оборонительные позиции на участках Сталинград — Клетская и Сталинград — Калач? Их характеристика. Характер оборонительных работ, проведенных на линии Буденновск—Дивное — Верхнечирская — Калач — Качалинская — Клетская — Днепр — Березина. Профессор».
Ого, это как раз по части господина полковника из организации Тодта! Точнее, господина генерала: Жак-Анри еще неделю назад поздравил своего «компаньона» с повышением и преподнес серебряный портсигар с совой на крышке. Это не было намеком на известного рода слепоту, просто Жюль не сумел купить на черном рынке другого, и Жак-Анри, посмеявшись, решил, что ничего, сойдет и такой.
Вспоминая об этом, Жак-Анри склоняется над третьей радиограммой и хмурится. «Марату. Сколько всего резервных дивизий образовано на 1 января? Срочный ответ. Профессор». Еще несколько месяцев назад ответ был бы дан на третий, самое позднее — на четвертый день. «Берлинцы» работали исключительно быстро и не жаловались на обстановку… Гестапо… Полтора года оно шло по их следам, от одного товарища к другому; аресты суживали круг, и вот теперь остались две маленькие группы, тщательно законспирированные и тем не менее балансирующие на самом острие ножа. Жак-Анри старается прибегать к их помощи как можно реже, боясь подставить под удар… И вот… Сейчас без них никак не обойтись.
Не вставая, Жак-Анри нащупывает пружину в горке и звонком вызывает из приемной Жюля.
— Ты мне нужен, старина.