– «В эти восемь минут», – начал Дэниел туманно.
– «Я создам новую теорию вселенной», – заключил Кеплер.
Наверное, это был какой-то тайный язык, известный им обоим. Что если Дэниел член какого-нибудь тайного общества? Пожалуй, когда дело касается Дэниела, я ничему не удивлюсь. Я покосилась на Джона. Он пожал плечами.
Чез хихикнул.
– Мы выбрали себе английские имена в лагере, – объяснил он. – Я взял свое из книги, которую он читал – Чарльза Диккенса, оказывается, его тоже звали Чез. А брат назвал себя в честь…
– Иоганна Кеплера, – подсказал Дэниел. – Отличный выбор. Садитесь. Хотите по бокалу вина?
– Мне и Кеплеру – красного, – Джон знал, что у меня в доме всегда есть красное вино. Для медицинских целей, как, впрочем, и коньяк. – А Чезу минеральной воды, если нет кока-колы.
– Увы, нет, – извинилась я.
Раз в полгода у меня возникает желание выпить кока-колы, и тогда я в один присест осушаю целую бутылку.
– Надо было нам самим прихватить, – сказал Джон. – Знаешь, мне никогда не приходило в голову спросить тебя, почему тебя зовут Кеплер, дорогой Кеп.
– Я выбрал это имя, потому что люблю читать о великих ученых, – пустился в объяснения Кеплер, откинув с лица длинные блестящие черные волосы. – Кеплер – один из немногих – почти всегда оказывался прав и вообще был симпатичным человеком. Все его любили. Симпатичные ученые встречаются не так часто. У него средневековое мышление, но голова была ясная, и когда ему пришлось делать выбор между Птолемеевой системой со всеми ее эпициклами и деферентами, и наблюдениями Тихо Браге, он выбрал Тихо. Он знал, что Тихо помешан на своих исследованиях и все ночи напролет вел наблюдения. Ночи в Дании холоднющие, но ученому все было нипочем.
– И он сделал правильный выбор, – подхватил Дэниел.
– Хотя и не верил, что Господь Бог разбросал звезды по небу при помощи небесной метлы, – добавил Кеплер.
– Зато он был прав в отношении трех законов, – сказал Дэниел, обнаруживая осведомленность в астрономии, о которой я и не подозревала. – Квадраты времен обращений разных планет пропорциональны кубам больших полуосей их орбит. Позже Ньютон доказал, что это верно. Особенно, что касается отношения кубов полуосей и квадратов времен. Ньютон доказал, что это соответствует действительности, потому что сила гравитационного притяжения между телами прямо пропорциональна их массам и обратно пропорциональна квадрату расстояния между ними. Поэтому кубы орбит относятся к квадратам времен, как их массы к квадрату расстояния между ними; значит, Кеплер был прав.
– Все это постоянные величины для нашей Солнечной системы, – согласился Кеплер, улыбаясь Дэниелу.