Другая пациентка, Лунесс Монтаг, начала лечиться год назад, она жаловалась на постоянно чередующиеся периоды обжорства и желудочных расстройств. Теперь она начинала, наконец, осознавать эмоциональные рычаги, управляющие ее состоянием.
Даже мой самый старый пациент шел на поправку. Уильям Свон, профессор истории, был уже на пенсии, в возрасте семидесяти двух лет он все еще старался освободиться от воспоминаний о деспотичном и требовательном отце. Несмотря на мучившие его приступы безнадежности и отчаяния, он заставлял себя делать зарядку и вести дневник.
В один из дней между сеансами позвонил Ник и сказал, что отменяет следующую встречу. Когда я предложила ему другое время, он ответил:
– Не могу. Свидетель выступает под присягой.
Я забеспокоилась, что он начнет часто отменять сеансы, ведь он принадлежал к тому типу пациентов, которым требуется постоянное наблюдение.
Позднее я обнаружила в почтовом ящике открытку с изображением танцующего человека, держащего букетик маргариток. «Рад встрече с Вами», – было написано на открытке. На развороте открытки я прочитала: «Тайный поклонник». Я предположила, что открытка была от Умберто и, растрогавшись, положила ее себе на стол.
В среду вечером перед свиданием с Умберто я примерила несколько разных юбок, свитеров и платьев, прежде чем выбрала то, что, по моему мнению, шло мне больше всего.
Когда я обувалась, в спальню вошел Франк, его длинные уши были совершенно мокрыми.
– Не подходи ко мне близко, – предупредила я. Опустив голову, он прошел по натертому паркету к окну и лег там.
– Умница, Франк, – ласково сказала я, – ты – мой лучший друг.
Когда прозвенел звонок, Франк кинулся в переднюю с громким лаем, мне пришлось поманить его косточкой, чтобы он отошел от двери.
– Непослушание среди личного состава? – спросил Умберто, когда я наконец открыла ему входную дверь.
Я улыбнулась.
– Я решила поберечь вашу одежду.
– Вы прекрасно выглядите.
Он наклонился и коснулся губами моей щеки, и я порадовалась, что остановила выбор на кремовом платье с черной отделкой.
– Спасибо за открытку, – сказала я. Он выглядел удивленным.
– Кто-то прислал мне открытку. Я решила, что это вы.
– Нет. Выбросьте ее в мусорное ведро.
Мы рассмеялись, а я задумалась, кто бы это мог быть, и попыталась справиться с неприятным чувством.
На Умберто был свитер с воротником «хомут», джинсы, белые носки и черные мягкие кожаные ботинки. Впервые я видела его без форменной одежды и только тут отметила, каким он был ладным и стройным. Пока мы добирались до Пасифик-Пелисайдс, где он жил, мы болтали и смеялись, и я полностью забыла свою обиду на него.