- Михалыч сегодня работает? - справился Игорь.
- Да где ж ему деться? Здесь он, наш чудотворец. - Толстяк просунул голову в дверь и заорал: - Михалыч, принимай дорогих гостей!
Массажист появился в дверях раздевалки. Он был невысокий, с крепким торсом и шикарной шевелюрой темно-каштанового, почти черного цвета. Левое плечо у него было на несколько сантиметров выше правого из-за отсутствия левой руки. А хитро прищуренные глаза, прятавшиеся под кустистыми бровями, улыбались, хотя лицо при этом оставалось бесстрастным и неподвижным.
- Знакомься, Михалыч, братишка мой американский - Роберт, - представил Игорь. - Последний из славного рода Ненашевых.
- Милости просим, - кивнул массажист.
А банщик продолжал путаться под ногами:
- Парок сегодня отменный, Игорь Дмитриевич, сейчас организуем все в лучшем виде. Останетесь довольны, всенепременно.
Игорь отмахнулся от него, как от назойливой мухи, и, поманив Роберта за собой, скрылся в клубах горячего пара.
Роберт по примеру Игоря долго хлестал себя душистым дубовым веником и даже, как ни странно, получал от этого садистского упражнения большое удовольствие, пока от жары и духоты не закружилась голова. Пошатываясь, он выбрался из парилки и тут же попал в надежные руки или, скорее, руку (она ведь была одна) массажиста. И тот, бережно уложив парня на кушетку, тут же занялся делом, причем рот его практически не закрывался:
- Весна в этом году выдалась холодная, грипп свирепствует, и банька - это первое дело от всякой хвори. - Михалыч легонько гладил Роберта по спине и плечам, втирая в кожу ароматное масло. - Молодежь-то нынче хлипкая пошла, дунешь на него, он и свалится. Мы вон в сорок первом под Москвой сутками в снегу лежали. И что? А ничего! Опрокинешь наркомовские сто грамм - и как огурчик, хоть бы кто захворал.
Массажист ловко разминал шею Роберта, сильными пальцами прощупывая каждый позвонок. Создавалось полное впечатление, что по затылку марширует стадо слонов на ходулях - Михалыч жал сильно, но точечно.
- Батюшка ваш здоров ли? Что-то не видно его давно.
- А что, раньше часто бывал?
- Раньше-то каждую субботу здесь. А теперь что-то не заходит. Весна же, не может быть, чтобы ему без надобности. Радикулит ведь у него. Бывало, скрутит его, бедолагу, только тут и спасался, и нога эта его сломанная тоже: как погода меняется, он ко мне: разомни, мол, Михалыч. Дела небось, да? А о здоровье и подумать некогда.
- Дела… - Роберт не стал пускаться в подробности.
Михалыч в разговоре был самодостаточен и нуждался скорее в слушателях, нежели в собеседниках. К тому же, когда он перебрался на спину, грудная клетка Роберта так сплющилась, что стало не до разговоров.