Итак, Кабул и волнуется, и боится, даже будучи уверенным, что вызван сюда как свидетель по успевшему покрыться пылью делу его убиенного друга. Значит, основания нервничать у него есть.
— Прошу прощения за задержку, — снова произнес Турецкий и кивнул Померанцеву, пристроившемуся за спиной Кабула возле журнального столика с целой пачкой протоколов дознания, которые в момент появления фигуранта по распоряжению своего шефа тоже заполнял столь увлеченно, что даже на приветствие «гостя» не ответил. Кивок Турецкого означал, что Валерий может включать записывающую аппаратуру, что тот и сделал.
— Ну что вы? — выдавил из себя Клабуков. — Я понимаю, вам приходится заполнять кучу бумажонок…
— Ну вам, вероятно, тоже? — Саша прищурился и вновь поглядел на своего собеседника в упор.
— Мне?… А-а-а, ну да… Особенно по налогам, — не сразу сообразил тот, что речь идет о его сегодняшней деятельности.
— Но, вероятно, дело того стоит? Я имею в виду по доходности?
Клабуков, ожидавший совсем иных вопросов, а никак не собеседования о доходах его фирмы, раздраженно пожал плечами:
— Какие там доходы — так, едва на плаву держимся!
— Ну так уж и едва на плаву? — изобразил удивление Саша. — Знаете, восемь лет «на плаву» — это исключительно много. Если не ошибаюсь, ваш ЧОП зарегистрирован через два с половиной месяца после гибели адвоката Дубко?
— Не помню, я не считал. Но то, что после смерти Мирослава, — верно… Я слышал, что следствие по этой истории возобновлено?
Теперь в глазах Кабула читалась настороженность, он явно собрался внутренне, коли уж делает попытку прощупать почву под ногами.
— Да-а-а, — протянул задумчиво Саша, — что ни говорите, а история и впрямь таинственная…
На вопрос Кабула он и не подумал ответить, задав вместо этого свой:
— Неужели уже поползли слухи насчет доследования? Надо же! Не успели, как говорится, дело с полки снять.
— Насчет слухов не в курсе. Лично я узнал от бывшей подруги Му… Мирослава, Софьи Эдуардовны Соркиной. У нее побывал кто-то из ваших сотрудников.
— Вижу, вы с ней общаетесь, несмотря на гибель своего друга?
— Надеюсь, мне это не собираются вменять в вину? — Кабул усмехнулся: — Да, общаемся, я бы даже сказал, приятельствуем. Но не более того.
— Так уж и не более того? — вздохнул Турецкий и посмотрел на Кабула укоризненно. Тот мрачнел на глазах.
— Что вы имеете в виду? — буркнул Клабуков, лихорадочно пытаясь вычислить в уме, чего именно не сказала ему проклятая дура Сонька и где она могла проколоться.
— Допустим, вашу заботу о Софье Эдуардовне, связанную с приездом ее американского кузена… Славского, кажется?