— Устраивайтесь поуютнее, Александр Борисович, — сказал он, улыбаясь. — Вам комфортно?
— Вполне, — Турецкий кивнул, с некоторым скептицизмом поглядывая и на доктора и на его незамысловатые «приборы».
— Отлично. А теперь смотрите на этот медальон.
Немченко принялся покачивать медальоном перед лицом Александра Борисовича — вправо-влево, вправо-влево, вправо-влево…
— Расслабьтесь, — спокойно и ровно произнес Немченко. — Все заботы остались за дверью этого кабинета… Здесь вы в абсолютной безопасности… Вам хорошо и комфортно… Вам никуда не хочется отсюда идти… Вы спокойны… Ваши веки тяжелеют… Тело наливается приятной тяжесть… Вы погружаетесь в сон…
Реальность качнулась перед глазами Александра Борисовича. Он вдруг вспомнил, что почти не спал минувшей ночью. А стоило ему вспомнить об этом, как тотчас же накатила усталость. Веки, и впрямь, отяжелели. Монотонно таканье метронома действовало усыпляюще. Голос доктора Немченко успокаивал.
«Надо спать, — сказал себе Турецкий. — Хватит беготни… Спать…»
Он зевнул и закрыл глаза. Еще некоторое время Турецкий слышал тиканье метронома и спокойный, дружелюбный голос Немченко. Затем он уснул.
Турецкому снился сон, и сон этот был неприятный. Улыбающееся лицо Данилова. Мерзкие физиономии его подручных. Отвратительный свист железного прута, рассекающего воздух… Удар… Темнота… Голос Дины… Ее лучистые глаза… Снова круженье каких-то лиц… Чей-то негромкий крик… Лужа крови, расползающаяся по грязному асфальту. И снова голос Дины, звучащий спокойно и дружелюбно.
— Вспомни… Ты должен это вспомнить… Данилов… удар… кровь…
— Я не могу, — простонал Турецкий.
— Ты вспоминаешь… Ты всё вспоминаешь…
И снова перед глазами закружились какие-то лица. Одно из них выскочило из чехарды и стало стремительно наплывать на Турецкого. Это было лицо Данилова. Оно приближалось, заслоняя собой перспективу. И вот уже ничего не осталось, кроме этого огромного окровавленного лица… Оно продолжило расти, порка не превратилось в огромное белое пятно. И вот уже ничего не было видно, кроме этой ослепительной белизны.
— …Три! — услышал Турецкий и открыл глаза.
Первым, что он увидел, был белоснежный халат доктора Немченко.
— Ну? — спросил Немченко. — Как вы себя чувствуете?
Александр Борисович зевнул и ответил:
— Спать хочется.
— Это нормально, — сказал доктор.
Турецкий приподнялся в кресле и размял затекшую шею.
— Долго я спал? — спросил он.
— Несколько минут, — ответил доктор Немченко каким-то странным голосом.
Только теперь Александр Борисович заметил, какими глазами смотрит на него доктор. Это были глаза испуганного и растерянного человека. При этом доктор недовольно и даже сердито хмурился. «Неужели это правда?» — пронеслось в голове у Турецкого. Его вдруг замутило.