Анна поморщилась.
— Вот уж от этого избавьте. Этому придурку рано или поздно проломят голову. А я хочу дожить до старости и умереть в окружении внуков.
— У вас есть дети? — полюбопытствовал Александр Борисович.
Анна покачала головой:
— Нет.
— Если вы хотите умереть в окружении внуков, вам самое время именно сейчас позаботиться о детях.
— Да ну? — Усмешка Анны стала холодноватой. — А проскочить стадию детей никак нельзя?
— До сих пор это никому не удавалось, — заметил Турецкий. — Анна, вы очень веселый человек. Но у меня не так много времени, и я не хочу растрачивать его на шутки. Расскажите мне о вашей подруге Кате. С кем она водилась, не нервничала ли в последние дни? Не жаловалась ли вам на кого-то?
— Катя никогда и ни на кого не жаловалась. Это не в ее характере. Насчет водилась или нет… — Анна задумалась, затем покачала головой. — Нет, никаких новых знакомств у ней не было. По крайней мере, я о них не знала. Да и старых у ней тоже не густо. Катю нельзя называть компанейским человеком.
— Но ведь она любила рестораны, и всё такое.
— Любила, — кивнула Анна. — И рестораны, и ночные клубы, и выпивку. Но она не любила шумных компаний. Иногда мы ходили в ночной клуб втроем — я, она и этот балбес Лешка. Несколько раз в год она выезжала с труппой театра на пикники или проводила с ними «корпоративные вечеринки». Но она ходила на эти вечеринки не ради компании. Ей просто нравилось, когда вокруг все шумит, все искрится и сверкает. Она и шампанское любила — знаете за что?
— За что? — поинтересовался Турецкий.
— За то, что в бокале с шампанским резвятся пузырьки и вспыхивают искорки! Да, она любила гульнуть. Но при этом в любой компании она была… ну, как бы лишней. Нет, она никого не напрягала, и ее никто не напрягал, но… — Анна запнулась, подыскивая подходящие слова. — Ну, в общем, даже когда она была рядом с вами, ее как бы не было. Понимаете, что я хочу сказать?
— С трудом, — честно признался Александр Борисович.
— Ух… Мужчины, — досадливо поморщилась Анна. — Всё-то вам нужно разжевывать. Но только я не знаю, как объяснить по-другому.
— Вы расстроились, когда Катя пропала? — спросил вдруг Турецкий, пристально глядя женщине в глаза.
— Я? М-м… Что за дурацкий вопрос?
— Да, извините, — неожиданно улыбнулся Александр Борисович. — Глупость сморозил. Но таковы уж мы, мужчины. Постоянно говорим всякие глупости. Анна, вы готовы ответить мне на прямой и честный вопрос?
Анна пожала плечами:
— Пожалуйста, задавайте.
— Куда девалась Катя Шиманова?
Анна округлила глаза и два или три раза сморгнула.