— Слушай, Сеня, ты из меня идиота-то не делай! При чем тут мои таланты? Здесь нужен хороший профессиональный следователь с его аппаратом, с его возможностями.
— Ну-ну, не прибедняйся, Мишка. У тебя ведь, я знаю, информаторы свои есть. А потом у тебя свежий, незамыленный взгляд… Ты не влезай всерьез, никто от тебя этого и не требует. Ты нащупай концы, чтоб было понятно, правда это или нет, и если это правда, а не пустая трепотня — они сразу подключатся сами, и тогда каюк и самому Гусю, и всей его кодле… Вот тебе еще для информации факт. Буквально на днях у этого самого Гранта таможня арестовала вновь пришедший по импорту груз. Ну мебель, которой он торгует. Ему инкриминировали неправильное оформление таможенных платежей и налоговые задолженности. Однако кто-то распорядился груз из-под ареста освободить, а обвинения с Гранта, то бишь Разумовского, снять. Однако сейчас этим делом занимается следователь МВД Стольников. Может, тебе с ним поговорить?..
Короче, Сенька, что называется, уболтал старого дружка.
Вообще-то, не надо было ему, конечно, ввязываться в столь сомнительное предприятие — случись что, он сразу оказывается крайним, сразу подпадает под удар страшной милицейской мафии (да и уголовной — тоже), и вряд ли его кто-нибудь в этой ситуации будет защищать.
И все же он ввязался в эту историю. Видно, неистребимо гулял теперь в его крови шерлокхолмовский яд, страсть как-то оживлять, расцвечивать собственную писачью участь или журналистская страсть идти по следу сенсации, вынюхивать, выискивать, выходить на зверя и изобличать его. «Честное слово, — подумал о себе Михаил, — извращенцем становишься, старина». А с другой-то стороны, действительно, кому от этого будет хуже, если у него появится новый забойный материал? Ему сразу представилась газетная шапка: «Мидасы в лампасах» или еще лучше: «Генералы криминальных карьер». Напишет хлестко, зло, с издевкой о странном симбиозе генерала от мафии и генерала от милиции. Вернее, генерала от ГУБОПа, то есть организации, специально созданной для борьбы с оргпреступностью… Эта картинка была последним аргументом «за».
Впрочем, нет, последним аргументом «за» была фраза редактора, брошенная как бы между прочим, вскользь, когда разговор фактически уже закончился:
— А кстати, ты можешь подробнее узнать все детали у Суконцева. Он, если хочешь знать, самолично высказал желание тебе помочь. Вот его телефон, он готов с тобой встретиться завтра или послезавтра. Если, конечно, ты сам не против.
Сенька хорошо знал друга: упустить такую возможность раскопать сенсационный материал он был просто не в состоянии.