— Где?
— Как это где? — делано удивилась Лада. — На том свете, конечно.
— А… Отлично. Знакомых много.
— Я рада, что тебе понравилось, но пришла пора возвращаться на нашу грешную землю. Нам есть о чем поговорить, верно? Например, расскажи мне все с того самого момента, как тебе пришло в голову инсценировать собственное убийство.
— Ладно. Я все расскажу. Только поесть принесите.
— Проголодался никак? Чего, плохо кормили на генеральской даче?
— Хорошо. Но мало, — буркнул Грингольц.
— Ладно, потерпи, сейчас придумаем что-нибудь, — сжалился Грязнов-старший.
Он нажал кнопку селектора и попросил секретаршу раздобыть какого-нибудь провианта. Через десять минут Гриша уписывал за обе щеки горячие пирожки с мясом и запивал их сладким чаем. Когда с трапезой было покончено, Грингольц вытер рот салфеткой и сказал:
— Все дело в том, что я видел, как убили Бакатина.
— Убили?! — вскинулась Лада.
— Убили, — веско повторил Грингольц. — Его на моих глазах скинул под поезд какой-то человек.
— Почему ты не рассказал об этом полиции? Описать его сможешь?
— Вы смеетесь? Я не хотел последовать вслед за шефом.
— Но мы смогли бы позаботиться о тебе. Существует, в конце концов, программа защиты свидетелей.
— Ага, — криво усмехнулся Гриша. — Кто бы стал защищать судимого эмигранта, работающего на мафию? Я предпочел другой путь. Позвонил московской жене Бакатина. Я не знал, что на самом деле они не женаты… Спросил Бакатину… Мне нужно было заключить с ней сделку. Я отдаю ей ценную информацию, касаемую мужа, его банковских счетов и прочих дел, а она помогает мне вернуться в Россию и устроиться здесь. Майя согласилась, поспособствовала, через своих людей в Америке передала новые документы. Затем мы разыграли спектакль с моей безвременной кончиной…
— Стоп, стоп! Кто это мы?!
— Так я и сказал. Хватит уже из меня стукача лепить. Здесь вам не Штаты. Скажу только, что у меня есть знакомый доктор, который раздобыл кровь моей группы, а остальное — дело техники.
— Ясно, — кивнула Лада, — без братцев Тавиани, как обычно, не обошлось. Кажется, младший из них Антонио — нейрохирург, верно?
Гриша только молча открыл рот и молча закрыл его.
— Ну ладно, что дальше было?
— Дальше… В тот же день я вылетел в Москву. Я не ожидал, что в Шереметьеве меня будут встречать. Думал, созвонимся, я отдам дискету с информацией и больше никогда и ни за что не встречусь с этой семейкой и вообще забуду все как страшный сон. Заживу другой жизнью. Даже жениться собирался! Вот.
— Как это трогательно, — воскликнула Лада. — Раскаявшийся Грингольц в мечтах о счастливом будущем! И на ком же ты намерен жениться? Уж не на бакатинской ли осиротевшей подруге? Что-то не похоже, судя по тому, как она тебя принимала.