— Какой еще к черту Владимир?!
— Администратор из «Березки», помните?
— А… — Гордеев глянул в глазок. На лестничной клетке действительно топтался широколицый администратор. Адвокат открыл дверь и впустил его в квартиру. — Что случилось-то? Кто-то умер? В смысле, я не то хотел сказать, — поправился он, — конечно, кое-кто уже умер. Проходите на кухню, я скоро.
Через несколько минут Гордеев вернулся к незваному гостю и подумал, что они вдвоем колоритно смотрятся: заспанный хозяин и здоровенный неловкий детина. Кто, интересно, догадался сделать его администратором? То есть известно кто — Цыганков. Но какого рожна?
— Так какого рожна… — машинально повторил Гордеев последние слова, засевшие у него в голове. — Тьфу ты, совсем не то хотел сказать.
Он вытащил из холодильника бутылку боржоми, посмотрел на Владимира, тот покачал головой, тогда Гордеев сковырнул крышку и в несколько крупных глотков высосал всю бутылку.
— Теперь говорите.
— Юрий Петрович, совесть замучила, а к следователю идти боюсь.
— Что такое? — насторожился Гордеев.
— Ведь Кирюха мне жизнь спас, а я молчу. Нельзя так, не могу больше.
— Не понимаю, объясните.
— Мы с ним в Чечне вместе были, он меня там раненого вытащил, понимаете? Никто про это не знает, Катька даже не знает, Цыганков тоже не знает, что мы вместе воевали, понимаете?
— Понимаю. Но это еще не доказывает его невиновность. Мало ли кто с кем вместе воевал.
— Доказывает.
— Как это?!
— Я видел одного человека, который за два дня до убийства заходил в его комнату, когда Кирилла там не было.
— Мало ли, может, это его приятель.
— У него нет приятелей. И уж тем более этот человек им быть не мог. Единственное, что он мог, — взять нож Кирилла. Понимаете, этот человек…
— Ну так назовите мне этого человека! — рассвирепел Гордеев.
— Я… боюсь, — еле слышно сказал Владимир. — Он… это же…
— О господи! Боитесь назвать — напишите! — Гордеев сунул ему в руки блокнот.
Этот глуповатый ход неожиданно сработал, администратор накорябал фамилию: «Дубовик». Гордеев прочитал ее и почувствовал, как кровь отхлынула от щек. Это был еще один мультимиллионер. Гордеев молча бросился к телефону — на свете был еще один человек, который не имел теперь права спать, — Турецкий.
Гордеев с четверть часа пытался прозвониться в «Глорию», но там все было занято. Тогда он настиг Дениса по мобильному.
— Ты сейчас у себя, на Неглинной?
— Вроде того.
— Позови Макса, у меня есть работа для него.
— А для меня? — поинтересовался Грязнов-младший.
— Давно, что ли, не ездил в заграничные командировки? — вопросом на вопрос ответил Гордеев.