Дверь бесшумно раскрылась, и пружинящей походкой вошел невысокий светловолосый человек. Турецкий лишь тяжело вздохнул и потер виски — точно так же, как спустя несколько дней это делал Гордеев. Президент, а это был, разумеется, он, сказал:
— Я распорядился доставить вам сигареты, Александр Борисович.
Турецкий молча поблагодарил. Они ведь были неплохо знакомы с некоторых времен, и Турецкому даже случилось оказать личную услугу главе государства.[1]
— Как же такое могло случиться?
— Не знаю, — глухо сказал Турецкий. — Я этого не делал.
— Вот! — обрадовался президент. — Это то, на что я рассчитывал, Александр Борисович. Вы меня успокоили, прямо камень с души.
«Будто бы», — подумал Турецкий.
— А что же теперь будет с делами, которые вы расследовали? Вы догадываетесь, какое из них меня в первую очередь волнует? Особенно на фоне недавних переговоров и консультаций с англичанами! Это ужасное убийство в клубе «Березка» вызвало такой резонанс, хорошо еще, что официально все выглядело как несчастный случай… Ну да, я понимаю, — перебил президент сам себя, — сейчас это все — риторические вопросы. И еще кое-что хотел вам сказать, Александр Борисович. Вас ведь еще не вызывали к следователю?
— Нет.
— Правильно. И не должны были до нашего разговора. Так вот, поскольку оказался скомпрометированным крупный чин Генеральной прокуратуры, расследование будет проводить ФСБ.
«Что и требовалось доказать», — подумал Турецкий и пожал плечами.
— Надеюсь, вы не сомневаетесь в их объективности?
— Ни на секунду.
— Прекрасно. Вам пришлют лучших адвокатов.
Турецкий задумался и после небольшой паузы сказал:
— У меня есть толковый юрист. — Именно тогда он вспомнил о Гордееве.
Теперь уже президент пожал широкими плечами.
— Ну как знаете, вам видней. Ваш шеф Меркулов заверил меня через руководителя администрации, что мы все можем рассчитывать на вашу откровенность и… сотрудничество.
Турецкий несколько рассеянно кивнул.
— Я распоряжусь, чтобы вам разрешили увидеться с женой, — сказал президент вставая.
— Ни в коем случае, — испугался Турецкий. — То есть я хотел сказать, не нужно никаких привилегий.
— Это хорошо, — оценил президент, — очень хорошо. Прессе понравится.
Итак, подумал Турецкий, они рассчитывают на мою откровенность и… сотрудничество. Сотрудничество, блин! И то и другое предполагает, что мне есть что скрывать. Не шибко-то он мне поверил, что бы там ни говорил… А с другой стороны, кто бы поверил? Ну Славка Грязнов поверил, без вопросов — Костя Меркулов… Разве недостаточно, чтобы докопаться до правды? А как докопаешься, не оказавшись на свободе? Выходит, действительно нужен хороший крючкотвор, который найдет, за что зацепиться. Интересно, чем там сейчас Юрка Гордеев занимается?