Ужин оказался хоть и не первой свежести, но вполне на высоте — просто бефстроганов с картошкой, изумительно просто и вкусно.
— А вы все холостяк, Юра? — поинтересовалась Турецкая.
Последовал утвердительный кивок.
— Не надоело?
Последовал неопределенный жест.
— Хотите, познакомлю с очаровательной женщиной?
— Э… гм… — удивился адвокат. — Я ведь к вам, собственно, по другому делу.
— Помню, — хладнокровно сообщила жена арестанта. — Добавки?
— Нет уж, спасибо. Ужин, говорят, надо врагу отдавать…
— В смысле? Какому еще врагу?!
— Ну по пословице: завтрак съешь сам, обед раздели с другом, а ужин…
— Понятно, это вы о правильном образе жизни. Но, знаете, с таким чревоугодником, как мой муж, очень сложно правильно питаться.
— Надо отдать должное Александру Борисовичу, — дипломатично высказался Гордеев, — на нем это никак не сказывается… И на вас тоже, конечно, — спохватился он.
— Мерси. Так зачем пожаловали? Можете чем-то обрадовать соломенную вдову?
— Кое-какие подвижки есть, — подтвердил Гордеев. — Я сегодня немало времени провел с другим святым семейством — с Грязновыми, старшим и младшим, и должен сказать, это уже дало определенные результаты.
— Результаты? Неужели? — недоверчиво прищурилась Турецкая. — Наверное, Славка Грязнов научил вас, как Турецкому незаметно в камеру бутылку коньяка передать.
— Ну зачем вы так? — делано возмутился Гордеев. — Это мы, положим, и сами умеем… Фу-ты, я же не то совсем хотел сказать!
— Ладно уж. Хотите кофе?
Они перешли в гостиную, и Гордееву было позволено расположиться на любимом диванчике Турецкого. Он приступил к расспросам. Гордеева интересовало все, что с Турецким происходило в последние дни. Все неординарное.
— Да ничего неординарного не было. Все как обычно. Задерживался на работе. Выпивал с Грязновым.
— Были какие-нибудь странные телефонные звонки, что-нибудь другое, что вызвало повышенные эмоции Александра Борисовича?
После некоторых раздумий Турецкая покачала головой. И добавила:
— По крайней мере, я не помню. А почему бы вам у него самого об этом не спросить?
Гордеев отставил кофейную чашечку в сторону.
— Видите ли. Сложилась немного странная ситуация. Александр Борисович по каким-то своим служебным соображениям не может мне сказать всего, что меня интересует.
— Обратитесь к Меркулову. Не мне же вас учить?! — возмутилась Турецкая.
— Безусловно, вы правы. Я уже говорил с Константином Дмитриевичем и еще буду это делать по мере необходимости. Однако Турецкий — не единственный его подчиненный, и Меркулов не может быть в курсе всех нюансов. А в работе, которую я провожу сейчас, важны именно они. Мне надо за что-то зацепиться.