— Уже все в порядке. Я забрала ее из сервиса.
— Понятно. Рад слышать. Вы хорошо водите?
— А что, хотите покататься?
— Да нет, это я так, к слову.
Надо отдать ей должное, для женщины, супруг которой был ославлен на всю Москву и посажен в тюрьму, она все-таки держалась очень сильно.
— Так что у Александра Борисовича случилось с машиной?
— Какая-то ерунда… Я так и не поняла. После резкого левого поворота пропадали тормоза — педаль проваливалась, и машина не тормозила. Сашка замучился искать, в чем дело, и оттранспортировал тачку в сервис, у него слесарь знакомый. Оказалось, что ремонт должен был занять несколько дней. Так что машину из мастерской уже я забирала. Позавчера.
— А когда случилась эта поломка, вы присутствовали?
— Представьте, да, — усмехнулась Турецкая. — Если вы думаете, что это коварные злодеи, которые подбросили мужу мертвую стриптизершу, организовали, то должна вас разочаровать. Кроме нас двоих в машине никого не было.
— У вас есть телефон этой мастерской, где чинилась «Нива»? И как зовут слесаря?
— Сейчас поищу…
В авторемонтной мастерской, расположенной на тихой Живописной улице, было много интересного. Немного экзотическая мастерская оказалась. Например, еще при въезде там стояла грузовая «Газель» с табличкой под лобовым стеклом: «Пустой. Трезвый. Денег нет». А сзади, на слегка помятой «Оке», Гордеев прочитал: «Спешишь? Перепрыгни!»
— Наверно, кто-то так и пытался сделать, — мрачновато прокомментировал Гордеев, — перепрыгнуть.
— Наверно, — пожал плечами какой-то чумазый парень в комбинезоне, вытирая руки ветошью.
Тут адвокат заметил еще одну машину — совершенно сплющенный «Москвич». А на чудом уцелевшем заднем стекле была наклейка: «Тормоза придумал трус!» Отчего-то Гордееву стало неуютно, и он повернулся к чумазому парню:
— Кто здесь Виктор Валентинович, не подскажете?
— Я здесь Виктор Валентинович, — равнодушно сказал парень. — Какая у вас машина?
— «Форд».
— Странно. Я по иномаркам не… А кто вас прислал?
— Турецкий Александр Борисович.
— А, следак.
— Да. Только я не чиниться, у меня пара вопросов.
— Время вообще-то не казенное, — сказал парень. — Оплачивать будете или как? Я кредитные карточки не принимаю.
— Оплачивать не буду, — с надеждой сказал Гордеев. — Я — адвокат Турецкого. Может, вы слышали уже: он попал в беду. Сидит сейчас в СИЗО по совершенно нелепому обвинению.
— Не знал. Ну и дела пошли.
— Да уж. — По физиономии слесаря Гордеев видел, что тот не врет, об аресте Турецкого он действительно не знает.
— Ладно, выйдем, я перекурю.
Они вышли на улицу, и Гордеев спросил, что же случилось на самом деле с машиной Турецкого.