Гордеев толчком открыл ее, отчего хозяин вмиг занял неустойчивую позицию у противоположной стены.
— Почему хулиганите? — рявкнул Юрий Петрович, заходя вместе с Елисеевым и прикрывая за собой дверь от любопытной соседки. — Ну-ка пройдите в комнату!
Все-таки власть, какой бы она ни была, остается властью, и перед ней даже такой шибко уверенный в себе подонок — это уже было ясно Елисееву — чувствует себя неуверенно. А вот адвокат, напротив, видя, что Семенов пребывает в растерянности, усилил свой натиск. Махнул перед его носом красным своим удостоверением, решительно указал хозяину на стул, и тот покорно опустился, еще не понимая, что происходит.
— В связи с нарушением неприкосновенности частной жизни согласно статье сто тридцать седьмой Уголовного кодекса Российской Федерации расследуется преступление против конституционных прав и свобод человека и гражданина, — важно и торжественно заявил Гордеев, строго глядя на притихшего Семенова. — Согласно протоколу о задержании и обыске некоего гражданина Минаева А. Е., - продолжил уже зачитывать по своему блокноту Юрий Петрович, — вы, гражданин Семенов М. Г., проживающий по адресу: город Москва, улица Кошкина и так далее, были привлечены в качестве понятого. Ответьте, где происходило задержание?
— Э-э… а на Варшавке, — вспомнил Семенов.
— Конкретнее!
— Ну в этом, в кабаке.
— Как вы там оказались?
— Э-эта… а чего, нельзя? Права не имею? — попробовал возмутиться Семенов.
— Имеете полное право. Но почему ваши соседи показывают, что за вами специально приезжали в тот день сотрудники отдела криминальной милиции с Каширки?
— Так далеко же! Они — эна где! А я?
— Значит, вас отвезли туда на служебной машине? А потом?
— Чего потом? Ходи, говорят, понадобишься — позовем.
— Вы записали показания гражданина Семенова? — строго спросил Гордеев у Елисеева.
— Так точно, товарищ начальник, — ответил тот и показал лист бумаги, на котором он, как и договорились — если удастся, конечно, — записывал то, в чем, сам того не желая, сознавался Семенов.
— Хорошо, пусть он прочитает и подпишет!
— Давай, Семенов. — Женька протянул ему запись и шариковую ручку.
Тот, ничего не понимая, взял ручку, повертел, потом прочитал написанное, подумал, сомневаясь, но все вроде было записано с его слов верно.
— А чего? Так и было… — Он поставил свою закорючку и положил ручку на стол. — А я-то чего?
— Вы, Семенов, пока ничего, — ответил Гордеев резко. — Но сотрудники криминальной милиции совершили по сути должностное преступление. И они за это будут отвечать по закону. А вы сидите себе и не вздумайте снова хулиганить на лестнице. В следующий раз мы вас просто арестуем и посадим по статье двести тринадцатой — за хулиганство. А пока предупреждаем. Но в последний раз!