Плетнев услышал, как он пробурчал:
— Есть шанс умереть тигром… А что? «Йеден дас зайне», как говорили фрицы… Каждому — свое…
— Ну, свое так свое, — сказал Плетнев. — Пошли работать…
Они остановились перед открытой дверью в зрительный зал. Гремела музыка, но, похоже, играли не живые музыканты, а синтезатор. От двери самого исполнителя видно не было. А в дальней стороне зала уже колыхалась возле сдвинутых рядов кресел толпа первых зрителей.
— Негусто еще, — заметил Щеткин.
— Как хоть девочка выглядит-то? Ты ж видел ее?
— Ну, как? Может, то и не она вовсе была. Мало ли какая девка могла оказаться у этого в машине? В плеере она была, это точно. По-моему… светлая? темная? Ну, так, средне… Но ты не зацикливайся, вполне он мог и перекрасить ее!
— Я тоже об этом подумал… У тебя в трубке нет, случайно, телефона Голованова?
— Да я и не смотрел, она ж не моя, это Константин Дмитриевич из стола вынул. «На, — говорит, — на всякий случай, для связи». А зачем тебе Голованов? Это который из «Глории»?
— Знаешь его?
— Откуда? Просто слышал фамилию… то ли от Саши, то ли… Может, Меркулов, не помню. А что?
— Да то, что я — полный дурак. Его ж сотрудники видели эту девчонку. Почему я не расспросил сегодня? Виделись же! Дырка в мозгах…
— Ладно, не переживай. Пошли, что ли, работать?
— Ага. Увидишь ее, подай знак.
— Какой? — удивился Щеткин.
— Ну, слово какое-нибудь крикни… — Плетнев оглядел Петра, державшего, как космонавт свой шлем, большую голову тигра. — Вот! Крикни: Шер-Хан, например! И сразу постарайся всех детей привлечь к себе…
— А как я смогу это сделать?
— А ты прыгай, рычи громко! Спляши им что-нибудь и уводи за собой, в сторону, за колонны, куда осколки не долетят.
— А-а, понял… А сам ты?
Из зала прямо на них выбежала администраторша. Увидела и всплеснула руками. Кажется, этот жест был у нее коронным.
— Ну где же вы? Ну что же вы тянете? Давайте, начинайте, идите!.. Вот, слушайте, сейчас, на какой-нибудь музыкальный акцент!
Плетнев со Щеткиным переглянулись. Администраторша засекла это дело и возмутилась:
— Ну в самом деле, я, что ли, вас должна учить?! Кто у нас артисты, вы или я?
Хотел ей сказать Плетнев, но подумал, что не поймет. Обидится еще. Но пока он соображал, та уже исчезла. Ну точно, на метле летает, не иначе!
— Пошли, что ли? — сказал Антон.
— Пошли… — с безнадежной интонацией ответил Щеткин и вздохнул.
— Голову не забудь.
— А! — отмахнулся было Петр, но, спохватившись, напялил на себя тигриную голову.
Пока они раздумывали, не решаясь с ходу начать представление неизвестно чего, дети в зале уже веселились вовсю. У противоположного конца, ближе к выходным дверям, была оборудована пластмассовая горка, и малышня с визгом, ревом и хохотом каталась с нее на пластмассовых же больших разноцветных листьях. Другие катали по залу огромные надувные шары, щелкали, выстреливая, обычные воздушные шарики. В самом дальнем углу, на возвышении, стоял синтезатор и на нем играл молодой человек, «выбрасывая» из колонок известные детские песенки.