— Привет! И ты, Шурик, здесь? — Никто из троих не слышал, когда она подъехала и успела припарковать машину позади синего «пежо» мужа, но видеть ее рады были все.
Ирина Генриховна решительно направилась к Плетневым, начавшим наконец спуск со школьного крыльца, на ходу рассеянно чмокнув Турецкого в щеку.
— Ну что, Вась, домой? — Она спокойно взяла маленького хулигана за руку. — Пойдем, папе с дядей Сашей работать надо.
Александр Борисович невесело усмехнулся, глянув в непривычно оживленное лицо жены.
— Я сейчас и один справлюсь, — произнес он. — К Антону у меня всего несколько вопросов. А вот ты сейчас, я думаю…
— Вот и хорошо, — перебила его Ирина Генриховна, не соизволив дослушать. — Значит, папа тоже с нами поедет. А дядя Саша приедет потом. Да, дядя Саша?
— Да, тетя Ира, — самым ядовитым голосом, на который только был способен, почти пропел «дядя Саша», но Ирина этого, судя по всему, не услышала, поскольку уже вела Василия к своей машине.
Плетнев-старший неуверенно потоптался на месте, чувствуя себя крайне неловко и, видимо, не зная, что ему делать. Турецкий усмехнулся:
— У меня к тебе и правда вопрос. Ты экспертное заключение со списком работников цеха сравнивал?
— Я не успел, — виновато ответил тот. — Вечером собирался… Только не работников, а работниц… Все трупы, не считая Чжана и Мальцева, женские… А что, прямо сейчас хочешь, чтобы я этим занялся?
— Ты сказал — все трупы женские? — насторожился Александр Борисович. — Это точно?!
Не понимая причину его волнения, Антон удивленно смотрел на шефа.
— Ну да… Саш, это же был швейный цех! А швеи даже у китайцев всегда бабы… А что случилось?
— А то, что где-то по Москве бродит единственный оставшийся в живых свидетель случившегося! — произнес Турецкий. — И если насчет женщин ты прав, мы даже знаем его имя… Или псевдоним: Чонгли.
И поскольку Плетнев продолжал смотреть непонимающе, снизошел до того, чтобы пояснить:
— На пожарище найдено одиннадцать трупов. Два опознаны. Следовательно, погибло девять работников… работниц. А в списке, который ты не успел изучить, числится не девять человек, а десять. И десятый появился там всего за две недели до трагедии.
Плетневу понадобилось несколько секунд, чтобы понять наконец, что привело Турецкого к этому выводу.
— М-да-а-а… — протянул он. — Может, он и свидетель, а может, и как раз засланный казачок, кто знает?
— Узнавать будешь в основном ты. Я хочу еще раз поговорить с вдовой… Начни, кстати, со звонка Пете Щеткину, похоже, в угро на разницу в числе трупов и живых тоже внимания не обратили… И ты упустил еще один вариант: этого Чонгли в тот день вообще могло не быть на работе в цехе, так что…