— Значит, вы все продумали?
— Да.
— Как вы думаете, чешская разведка завербовала девчонку? — спросил Доулиш.
— Мы должны считаться с такой возможностью, — сказал я. Доулиш сложил губы бантиком и кивнул. — Государственный департамент, — сардонически заметил я. — У меня от них...
— У них собственные методы работы, — отметил Доулиш.
— Выяснять вещи, не приближаясь к ним?
Доулиш улыбнулся.
— Они не умеют работать с такими прекрасными людьми. Харви Ньюбегин говорит по-русски как Бог.
— Ничего удивительного. Его мать и отец были русскими, — сказал Доулиш.
— Казалось бы, государственный департамент должен выплатить ему премию за женитьбу на чешской девушке. А они только и умеют, что заставлять людей вскакивать и петь клятвы верности.
— Это молодая страна, — сказал Доулиш. — Хватит об этом... что вы делаете с «Нью-Йорк геральд трибюн»?
— Это лестница, — сказал я.
— Боже праведный, газеты же надо сдавать вниз, в хранилище, не рвите их — вы что, совсем ничего не понимаете? Вдруг нам придется сослаться на какую-нибудь статью из этой газеты... черт возьми, какая длинная.
— Если растянуть, она дойдет до окна.
— Нет, — сказал Доулиш.
— Держите этот конец, а другой тяните.
— Замечательно, — воскликнул Доулиш. — Вы должны научить меня. Моим детям это наверняка понравится.
— Надо... идите дальше, тут еще много... взять одну из американских газет.
— Подумать только, как замечательно, — сказал Доулиш. — Откройте дверь, давайте протянем ее по коридору. Возьмите с моего стола воскресный номер «Нью-Йорк таймс». Он самый толстый.
Открыв дверь, я увидел Алису, которая стояла в коридоре с охапкой перфокарт промышленных компаний.
— Не бросайте ваш конец, — заорал Доулиш. — Тут он поднял голову и тоже увидел Алису.
Опорной фигурой называется та, которой отводится особая роль. Она часто становится объектом атаки противника.
Лондон, суббота, 26 октября
Это очень хорошо, что Джин заранее заказала столик в «Ше Соланж» — ресторан был забит. Столы украшали помидорные салаты, куски пирога и вазы с фруктами. Гренад с трудом расправлялся с изысканными французскими блюдами и вытирал лицо салфеткой.
— ... с инструментальной коробкой в положении «Страудли», — говорил он. — На всех британских железных дорогах их осталось не больше полудюжины, но мы уже наскучили мисс Джин.
— Что вы, — возразила Джин с не меньшей галантностью. — Очень интересно вас послушать.
Гренад снова промокнул губы, доедая свой палтус.
— Девица утверждала, что она американская гражданка, — сказал он. Джин сделала вид, что не слышит.
— Я вас предупреждал об этом, — сказал я.