- Да как же ты выбрался ко мне? Вот радостьто! - продолжала старуха, пропустив его вопрос мимо ушей. - А Ксаночка-то где же? - она вдруг осеклась.. - Ах, да...
Улисс промолчал.
Канитель пригорюнилась, словно что-то вспомнила.
Выцветшие ее глаза смотрели куда-то вдаль.
- У тебя кто-нибудь живет? - спросил Улисс.
Старуха покачала головой.
- Нет. Кому тут. жить? Одна я теперь осталась.
И пора бы помирать, да все смерть не берет. Молодых вон берет, а меня нет...
- Странно. А я видел, лыжня к двери подходит...
- А, это! - Старуха махнула рукой и отвернулась.
- Навещает кто-нибудь? - спросил Улисс, глядя, как Канитель бесцельно перекладывает с места на место кучку сушеных грибов.
- Нет, - снова ответила она, - никого тут нет.
- А как же лыжня?
Старуха пожала плечами.
- Ну как... Сама это я... За дровами ходила. Печку-то надо топить, нет? Ты лучше скажи, - она внимательно посмотрела на Улисса, - сам-то просто так пришел, проведать? Или по делу?
- По какому делу? - не понял Улисс.
- Ну откуда ж мне знать, какие у вас, у молодых, дела? Тебе небось видней.
- Да я и по делу тоже, - сказал Улисс, - тут вот какая история, бабушка...
И он принялся рассказывать ей о том, куда идет и что случилось с ним сегодня. Старуха только качала головой, слушая его. Затем, ни слова не говоря, подошла к плите, налила большую миску супа с мясом, поставила ее на стол и вручила Улиссу деревянную ложку.
Жадно прихлебывая и обжигаясь вкусным горячим варевом, он продолжал рассказывать.
Проход через Мертвые Поля не произвел на Канитель особого впечатления. Гораздо больше заинтересовал ее тот факт, что Улисс собирается завтра утром покинуть Яму и идти дальше.
- Ну. правильно, - сказала она, как показалось Улиссу, обрадованно, раз уж пошел, чего здесь сидеть? С утра-то, за день целый, можно далеко-о уйти!
А лыжи я тебе найду, не беспокойся. У меня хорошие есть, от сына еще остались...
На ночлег Канитель устроила Улисса в одной из комнат второго подземного этажа.
- Ну вот, - говорила она, растапливая маленькую железную печку, - тут тебе и лежанка, и одежда койкакая, холодно будет - подкинь полешко-другое, а я пока соберу в дорогу что-нибудь поесть...
Она направилась шаркающей походкой к двери, но, выходя, обернулась, словно хотела и не решалась что-то сказать.
- Утром я тебя разбужу, - заговорила наконец старуха,-а ты вот что... Тут на двери защелочка есть, так ты ее накинь... Я когда приду, постучусь вот так - ты и откроешь...
- Да зачем все это? - удивился Улисс.
- Ну как зачем? - пожала она плечами. - От сквозняка, понятное дело. Тут иной раз, бывает, так дунет, что еле на ногах устоишь.