— И так набухались, что решили вернуться в музей за инструментом? сощурился Тарас.
— На кой хрен нам сдался этот инструмент, когда мы и так опаздывали?
— Куда?
— На футбол.
Вопросы иссякли. Карасев задумался. Эти могли по пьяни замочить сторожа. Но стереть отпечатки пальцев и не оставить ни одного следа от сапога они, разумеется, не могли. Тарас взглянул им на ноги и хотел спросить про размеры сапог, но в комнату без стука влетел взволнованный эксперт. Он взглянул на слесарей и сделал выразительные глаза.
«Что-то есть», — догадался Карасев и быстро выпроводил мужиков в коридор.
— Магнит нашли? — спросил Тарас.
— Если бы! — вытаращил глаза эксперт. — Нашли кровь. У Берии на пальцах…
— Если ты будешь молчать, то никогда не вылечишься! Мама говорила, что за целый день из тебя не вытянешь слова. Для тебя это смерти подобно. Говори всегда, везде, обо всем. Не важно, о чем говорить, главное говорить. Ты меня поняла?
— Х-х-хорошо, Ол-ол-ллег, Е-е-ф-фремович!
— То-то же! Будь в себе уверена, Катенька, и все у нас получится! Ты веришь, что все у нас получится? Главное, верить и ни в чем не сомневаться. Посмотри на этих телевизионных ведущих! Они ни в чем не сомневаются. Несут с экранов чушь, но так уверенно, что кажется: говорят что-то значительное. И ведь не боятся, что засмеют. Вот с кого тебе нужно брать пример. Будь уверенной и не бойся сказать глупость. Важно не что говорить, а как. А сейчас спокойной ночи. Завтра я тебе позвоню и ты мне расскажешь, что тебе снилось.
— С-с-покойной н-ночи, Ол-ол-л-лег Е-е-ф-фремович…
Катя водворила телефонную трубку на место и стала разбирать постель. В комнату вошла мама. Она поцеловала дочь в висок, пожелала спокойной ночи и, перед тем как удалиться к себе в спальню, прошептала со слезами на глазах: «Только не молчи! Ты разрываешь мне сердце».
Катя потушила свет, зажгла ночной светильник и достала с полки своего любимого Вергилия. Нет, никогда не расскажет она логопеду своих снов, потому что они слишком красивые для этой невзрачной жизни. Потому что ей вот уже целых два месяца кряду снится Александр Федорович.
Катя повалилась на кровать и блаженно зажмурилась. Она потянулась к лежащему в ногах одеялу, и Вергилий, выскользнув из-под руки, шлепнулся на пол. Бедные поэты. В конечном итоге они всегда оказываются под ногами. Но поэзия в отличие от поэтов всегда на высоте…
И она с Александром Федоровичем тоже оказывалась в каких-то сияющих высотах. Они брели по немыслимому саду и беседовали о великом грядущем и невзрачном настоящем этого мира. Он брал ее руку и светящимся взором смотрел в глаза. Он был красив, как Аполлон. Почему как? Он и был Аполлоном — златокудрым, тонкокожим богом с умными голубыми глазами. А она была богиней — длинноногой с осиной талией и пышными волосами, — облаченной в роскошную голубую тунику. Хотя нет. Она не была богиней. Отец и мать ее были простыми смертными, хотя и царского рода. Он говорил ей: «Предсказывать судьбы просто. Достаточно вглядеться в глаза… В них у смертных написано все…»