Теперь пришло время побеседовать с Александровой. Когда она вошла в кабинет директрисы, Карасеву захотелось выскочить из-за стола и галантно пододвинуть ей стул по всем правилам хорошего тона, хотя никакой галантностью Карасев не отличался. «Оказывается, галантности не нужно учиться, она пробуждается сама при виде дам подобного рода», — усмехнулся про себя следователь.
Александрова имела пышные кудрявые волосы, осиную талию и длинные ноги. Бархатные джинсы подчеркивали ее грациозность, а голубая блузка придавала лицу аристократическую белизну. На лице — никакой косметики. Губы как вишни, брови ниточками, на щеке очень милая ямочка. Карие глаза с пышными ресницами, казалось, видели насквозь.
— Садитесь! — сказал Карасев.
Она грациозно опустилась на стул и вопросительно уставилась на следователя. «Если все свидетели будут так смотреть, то, не ровен час, начнешь заикаться», — улыбнулся про себя Тарас и спросил:
— Скажите, Катерина Алексеевна, в котором часу вы вчера ушли с работы?
Ее глаза заволокло дымкой.
— Как всегда, в шесть, — ответила и снова с любопытством уставилась на следователя.
— А во сколько сегодня пришли?
— Ровно в девять. Ну, может быть, без пяти.
— Насколько мне известно, вы пришли раньше вахтера. Почти самой первой. Вы всегда так приходите? — напустил на себя строгость Карасев.
— Разве приходить рано возбраняется? — тонко улыбнулась она. — К тому же я пришла не всех раньше. Вас ввели в заблуждение. Я пришла после Аллы Григорьевны. А вахтера действительно не было. Обычно она приходит без двадцати, но сегодня опоздала.
— Странно, а Алла Григорьевна утверждает, что явилась после вас, хмыкнул следователь. — Но с этим мы разберемся. Итак, когда вы вошли в музей, кого увидели в вестибюле?
— Милиционера! От него я узнала, что убили сторожа.
— Куда вы направились дальше?
— К себе в кабинет.
— Сразу направились в кабинет?
— Нет, не сразу. В коридоре лежал труп, и я боялась пройти мимо него. Поэтому я спустилась в туалет. Это уже потом, когда я поднималась, встретила на лестнице Аллу Григорьевну.
— Откуда же вы узнали, что она пришла раньше вас?
— Мне сказал об этом милиционер.
Следователь помолчал, подумал, собачьим чутьем уловив, что здесь что-то не то. И вдруг неожиданно спросил:
— А что вы можете сказать о Локридском?
Катя пожала плечами.
— Практически ничего. Мы с ним особо не сталкивались. Так, старикашка как старикашка.
— Но ведь вы были свидетелем скандала со Смирновым.
— Это из-за Берии? — улыбнулась Катя. — Было такое, помню. Когда привезли восковые фигуры, сторожа позвали помогать разгружать и распаковывать экспонаты. Локридский был недоволен, что его привлекли к общественным работам. Сначала он ворчал типа того, что такелажником не нанимался и что за разгрузку ему должны платить дополнительно. Затем, видя, что его недовольство не дошло до ушей администрации, сорвал досаду на Берии.