— Рано мне еще, — покачал головой сын боярина Батова. — Не остепенился еще, двором своим еще не обзавелся.
— М-м! — возмутилась Юля набитым ртом, вскинула палец, торопливо дожевала, и только после этого выплеснула недовольство: — Мне, значит, в монастырь, а тебе еще рано?!
— Так ведь мне, — не понял сравнения боярин, — мне еще поместье у государя заслужить надобно, али еще как добыть, дом, двор поставить, хозяйство завести. Это вы, бабы, на все готовое приходите. Вам потребно только дом под руку взять, да детей мужу рожать.
— А кормить? — с этими словами Юля снова вцепилась зубами в хлеб.
— Ну, следить, чтобы готовили хорошо, — у боярина оказался совсем другой взгляд на понятие «домохозяйки».
— Вообще, в этом что-то есть, — неожиданно согласилась спортсменка. — А то мучайся потом в общаге с дитятей и одной стипендией на троих.
— А-а… — боярин Варлам задумался над услышанной фразой, пытаясь уловить ее сокровенный смысл, а лучница доела предложенное угощение и отошла в сторону, вытерла руки о снег. Когда девушка вернулась, воин протянул ей кожаную флягу, спрятанную в шитый бисером мешочек. — Испей, пока теплое.
— Сладкое, — облизнула губы Юля, возвращая флягу. — Спасибо. И чехол красивый. Кто вышивал?
— Была… знакомая, — сгреб бороду в горсть боярин. — Лихоманка забрала.
— Извини, — впервые за вечер смутилась сама спортсменка.
— Лет пять прошло… — тряхнул головой воин. — У меня просьба к тебе, боярыня Юлия. Не позорь ты меня, возьми другой откуп. К чему тебе мое кашеварство? Ни тебе поесть, ни мне покоя.
— А чего же мне тогда с тебя брать, стрелок? — развела руками лучница. — Это ты для меня сразу много желаний придумал. А мне что просить?
— Назначай, откуп боярыня, — твердо попросил сын боярина Батова. — На все согласен. Избавь…
— Ну, не знаю… — вздохнула Юля. — Ладно. Позорить тебя я и так не хотела. А откуп… Откуп потом придумаю. Согласен?
— Согласен, — с хорошо заметным облегчением кивнул воин и, снизив голос, спросил: — Скажи, боярыня, а как получается у подруги твоей так громко петь?
— Ага, — кивнула Юля, — как откуп разрешили, он сразу про подругу вспомнил!
— Не про нее спрашиваю, — замотал головой боярин Варлам. — Про голос.
— Голос у нее легальный, попрошу без намеков, — заявила спортсменка. — Господом даденый, отцом Никодимом благословленный. Поет она, и очень хорошо. Инга, спой пожалуйста!
— Не буду, — покачала головой девушка. — Холодно.
— Варлам, дай ей свою флягу. Там компотик еще горячий.
Воин вздрогнул — так вот, просто по имени, его называли только дома, в семье. Но вслух ничего не сказал, снял с пояса флягу, протянул Юлиной подруге. Та взяла, немного попила, вернула.