Только Одри, которая видела листочки, приколотые к доске, и заглядывала в ее альбом с набросками, спросила ее:
— Разве все эти рисунки не твои? Майя, почему ты мне не скажешь, что это ты автор дизайнов всей этой чертовой коллекции?
— Я принимала участие, — неопределенно ответила Майя.
— Ты просто дурочка — ведь ты даже на получаешь приличного жалованья!
Это была правда. Филипп платил Майе меньше, чем ей обходились ее ленчи.
Когда коллекция стала приобретать законченный вид на ее глазах, она поняла, что они делают что-то очень новое.
Она знала, что Филипп будет объявлен либо сумасшедшим, либо гением. Некоторые изделия были такими короткими, такими смелыми, что даже манекенщицы протестовали, когда примеривали их. Филипп к тому же хотел, чтобы они не прохаживались по подиуму медленно, томно, а танцевали, или пробегали по салону.
— Я слышала, как они вопили друг на друга вчера вечером, — сказала Одри во время ленча, который они проглатывали в спешке. — Они думали, что кроме них никого в салоне нет, но я должна была вернуться за своей косметикой, я ее забыла. Жозефина допытывалась у Филиппа, почему он попал под американское влияние. Разве он забыл, как любят одеваться французские женщины? А он ответил, что теперь Америка — новый лидер, даже в области моды. Он сказал, что будет делать дизайны, которые понравятся американским женщинам, потому что они вдохновляют его — и тут я все поняла, Майя. Это все были твои дизайны, разве не так? Это ты вдохновляешь его! Его крой был всегда прекрасным, но в нынешнем сезоне платья стали совсем другими. Ты помогаешь ему представлять молодую Америку: длинные ноги, крепкие тела — вот почему он выбрал меня и ту чернокожую девушку. Он хочет быть великим в Америке — и плевать ему на эту Францию!
Но он сотни раз говорил Майе, что все они работают вместе на благо дома и что он не интересуется деньгами. И требовать чего-то от него, когда это его гений сделал эти платья такими чудесными, было бы неправильно. Она знала, что он сейчас нуждается в ней, и это было единственным, что ее интересовало.
— Ради Бога, Ллойд, выкладывай секреты, — прошипела Корал.
Они сидели за лучшим столиком дорогого французского ресторана «Ла-Котэ Баску», и даже пресыщенная публика пялилась на них. Корал выглядела потрясающе. На ней был великолепный костюм от Шанель — того стиля, о котором все думали, что он отошел в прошлое, и навсегда, а вот она надела такой костюм, вернув эту моду, и все светские дамы, присутствующие здесь, сразу почувствовали себя оборванками.