Воины удивились, но беспрекословно повернули на юго-запад. Так они прошли трое суток. Утром Алан приказал своим воинам снегом смыть с лица военную раскраску.
Просьба была необычной, воины неловко переглядывались, но повиновались.
Алан быстро раскрасил лицо красной краской, которую привез с собой из Квебека, и пустил мешочек по рукам.
Воины снова повиновались, запротестовал только один, самый старший.
– Это цвет алгонкинов!
– Верно, – спокойно ответил Алан, продолжая наводить линии на лбу и щеках.
– Золотой Орел хочет, чтобы нас приняли за алгонкинов?
– В ближайшие пол-луны, – ответил Алан, – пусть мы будем алгонкинами для всего мира, в особенности же для английских колонистов. Мы спустимся вниз по реке Коннектикут, пройдем через территории, которые англичане называют Нью-Гэмпшир, Массачусетс и Коннектикут. Мы будем нападать на все селения, расположенные по берегу реки, сжигать дома, грабить. Если кто-то будет пытаться вас остановить, убивайте. Если заметите женщину, которая вам понравится, делайте все, что пожелаете.
Воины с радостью откликнулись на предложение Алана и быстро раскрасили лица красной краской.
Только самый старый воин все еще сомневался:
– Но почему мы смыли нашу боевую раскраску? Зачем выдавать себя за алгонкинов?
– Алгонкины, – медленно ответил Алан, – слишком много лет прожили в мире. Теперь они стали союзниками гуронов, оттава и французов. Но в их сердцах нет ненависти к колонистам, прибывшим сюда из Англии.
– Колонисты, – повторил старый воин, – примут нас за алгонкинов. Они будут в ярости и пошлют своих солдат с огненными дубинками наказать алгонкинов. Тогда погибнет много алгонкинов!
Алан кивнул:
– Именно так. И алгонкины будут считать, что английские колонисты напали на них без причины. В сердце алгонкинов проснется ненависть, тогда они будут сражаться доблестно и отважно – вместе со своими новыми братьями – гуронами.
Воины громко рассмеялись, они были довольны военной хитростью своего лидера.
Алан убеждал себя, что все должно получиться, как он рассчитал. Он нашел способ, как заручиться поддержкой самого крупного племени Атлантического побережья. С его помощью они выиграют в новой войне.
Всем обитателям форта Спрингфилд хотелось побольше узнать о вновь прибывших поселенцах. Рене Готье был плотником. Его жена, Луиза, прекрасно шила. Невооруженным глазом было видно, что они обожают своих двоих детишек. Они изъявили желание взять участок по соседству с Идой Элвин, и, несмотря на плохую погоду, Рене тут же начал рубить деревья для постройки дома. Ему помогали Том Хиббард и еще полдюжины колонистов. А пока Уилсоны настояли, чтобы семейство Готье поселилось у них в доме.