Все присутствующие тут же повалились на колени И начали отвешивать красному углу земные поклоны. Я, пересилив привычную после экстрасенсорного сеанса слабость, незаметно вышел из светлицы и отправился в нашу коморку. Весть о чудесном исцелении хозяина уже распространилась по дому, и четверть часа назад апатичные холопы бурно демонстрировали свою фальшивую радость.
— Чего за шум? — спросил меня отец Алексий, как только я вошел в комнату.
— Чудо чудное, диво дивное, — саркастично ответил я, — боярин исцелился от животворного креста.
— Взаправду чудо? — заволновался наш парнишка, пребывающий в «культурном шоке» после всех новых впечатлений, ворвавшихся в его жизнь и ожидающий очередных необыкновенных событий. — Можно, я посмотрю?
— Пойди, посмотри, — разрешил я, без сил опускаясь на лавку.
Не успел Кнут выскочить из коморки, как к нам явился Фёдор. Был он почему-то не очень радостен.
— Батюшку поп исцелил, — сказал он, — вот всем-то счастье.
Мое участие в «исцелении», как мне показалось, им осталось незамеченным.
— Передай отцу, что он должен есть только овощи и пить молоко. Мяса и хмельных напитков ему даже в рот брать нельзя, как и кислой капусты. И пусть пьёт больше воды, иначе ему никакие кресты не помогут.
— Ага, — согласился Блудов, — передам. Строг у меня больно батюшка и на руку скор, — добавил он и, вспомнив о своем, сокровенном, почесал спину.
— Учит? — ехидно поинтересовался Алексий.
— Это как водится, — подтвердил сотник, — по Домострою.
«Домострой», непреложный свод правил поведения и организации русской жизни, был в эту эпоху негласным законом на все случаи жизни. Наставления, составленные и отредактированные священником Сильвестром, содержали свод единых законов, регламентирующих самые незначительные отношения между людьми и членами семьи. Кроме того, там были правила ведения хозяйства, рекомендации по диете и приготовлению пищи. Появился «Домострой» сравнительно недавно, лет пятьдесят назад, в первый этап правления царя Иоанна Грозного, и заедал жизнь не одному поколению домочадцев имущих слоёв общества.
— Когда ты сможешь представить меня царю? — перевел я разговор на интересующую тему.
Фёдор уныло махнул рукой:
— Теперь мы будем праздновать батюшкино выздоровление, так что никак не раньше чем через неделю-другую…
Как обычно бывает, главные дела у нас всегда откладываются на неопределенный срок, значительно важнее себе устроить праздник.
— Понятно, а ты можешь распорядиться, чтобы нас накормили?
— А вы что, к столу не выйдете? У нас это не по обычаю, — удивился Федор. — За блудовским столом всем места хватит! У меня дед!..