— Может быть, вы, Петр Андреевич, откажетесь от пари, вы еще нездоровы, — предложил я.
— Нет, отчего же, рука у меня твердая, — упрямо сказал он и начал поднимать ствол.
Все многочисленные зрители — местная дворня, казаки, французы, заворожено ждали первого выстрела. Наконец он прозвучал, и Петр Андреевич досадливо прикусил губу. Его пуля легла в сантиметре от карты.
— Отменный выстрел, — снисходительно похвалил его Виттенберг, — теперь ваш черед, господин Крылов.
Пистолеты у меня были пристреленные, заряды, после ночной осечки я проверил, свежий порох на полки подсыпал, кремни подвинтил, осталось сделать сущую малость, точно попасть в цель.
Я безо всякого пижонства старательно прицелился и выстрелил. Пуля легла слева, как говорят стрелки, на девять часов, слегка зацепив карту.
Все участники состязания подошли к мишени. О таком варианте, как неполное попадание договора у нас не было. Соперники замялись, не зная признавать ли выстрел. Мне было интересно наблюдать, как они будут себя вести.
— Пожалуй, попадание есть, — наконец, сказал честный Кологривов.
— Какое же это попадание! — возразил Виттенберг. — Вот если бы пуля зацепила карту хотя бы половиной, тогда я бы не спорил. А так, это чистый промах.
— Ну, что же пусть будет промах, теперь ваш выстрел, — сказал я.
Штабс-капитан вскинул пистолет и выстрелил. Его первая же пуля пробила карту.
— Вот так нужно стрелять, господа! — не удержался он от хвастливого жеста на публику.
Кологривов опять занял место стрелка и сумел-таки попасть в карту.
— Ваша очередь, — сказал он мне, отходя в сторону.
Я преодолел стартовое волнение, спокойно, как на тренировке прицелился и попал почти в середину карты. Теперь никаких комментариев не последовало. Виттенберг молча взвел курок, встал в позицию и выстрелил, но его хваленый Томсон дал осечку.
— Не подсыпал свежий порох на полку, — нервно, объяснил он и выстрелил второй раз.
Со второй попытки его пистолет выстрелил, но пуля далеко ушла в сторону от мишени.
Кавалерист не удержался и выругался себе под нос. Теперь у нас получилось равное количество попаданий. Пистолетов у каждого было по паре и для третьего выстрела их нужно было перезарядить. Каждый делал это сам. Наконец, все было готово. Петр Андреевич перекрестился, встал на позицию, излишне долго целился, выстрелил и промахнулся.
По губам штабс-капитана пробежала торжествующая улыбка. Один соперник выбывал из призеров.
— Надеюсь, вы не промажете! — сказал он, желая мне провалиться ко всем чертям.
— Не промажу, — пообещал я. — Сейчас я попаду в середину карты.