— Не знаю, та, что горничная, в которую твой братец влюблен!
— А, значит Пирогова. И что ей нужно?
— Видимо того же что и тебе! — окончательно отказавшись от церемоний, ответил я. — Ты можешь ответить, зачем явилась сюда среди ночи?
— Конечно, могу, я же вам говорила, хотела спросить о брате, — явно не поняв моего раздраженного тона, ответила девушка.
— Вот и Анюта тоже хотела что-то спросить, а я не пустил ее в комнату, — дал я задний ход, не понимая чего тут больше: невинной дурости или раскованности. — А теперь скажи, как ты отсюда выйдешь, если она всю ночь будет стоять под дверью?
Княжна подумала и тотчас все решила:
— А я никуда выходить не буду, посплю тут.
— Тут?! А если нас застукают? Ты представляешь, что будет, если твои родители узнают, что ты ночевала в одной постели с мужчиной?!
— Ничего не будет, скажу, что перепутала комнаты, — спокойно ответила она.
— Ну, блин, вы даете! — только и смог сказать я. — И они поверят?
— Конечно, поверят. Папенька у меня добрый, настоящий ангел, а маменька всегда мою сторону держит. Да вы не бойтесь, я тихо сплю, вы меня и не услышите!
Что мне оставалось делать, когда я даже не смог понять, кто она, наивная дурочка или прожженная авантюристка.
— Хорошо, если так, давай будем спать, — вынуждено согласился я. — Задуть свечу?
— Не нужно, мне без света будет страшно. А вы, Алексей Григорьевич, — впервые назвала она меня по имени, — правда колдун?
— Колдун? — удивился я, начиная понимать, чем моя скромная персона вызвала такой ажиотаж у местного женского населения. — С чего ты решила, что я колдун?
— Ну, так, люди говорят. И маменьку вылечили, и ваш человек рассказывал…
— Какой еще человек? — проигнорировав «маменьку» спросил я. — У меня никаких человеков нет, я сам по себе!
— Как же нет? А тот, что с вами приехал! Он много чего о вас рассказал.
— Вы говорите о крестьянине, что увязался за мной? Он же обычный врун! Я познакомился с ним два дня назад! — сердито сказал я. — Тоже, нашли, кому верить! Я ему завтра все уши оборву!
— Не хотите говорить, не говорите, — обиделась княжна. — Только напрасно, мне можно любую тайну доверить. Вот вы же никому не скажете, что я у вас в комнате ночевала?
— Ясное дело не скажу, — машинально ответил я, с ужасом представляя, сколько турусов на колесах мог нагородить мой философствующий возничий.
— Ну, вот видите! — обрадовалась княжна. — И я умею хранить секреты! Если вы, например, меня поцелуете, я о том никому, до самой смерти не расскажу!
— Зачем мне вас целовать? — осторожно спросил я, начиная опасаться, что так просто наше совместное лежание не кончится. Княжна вблизи оказалась не такой уж некрасивой. Обычная молодая девушка с нежной, правда, очень бледной кожей и грустными глазами.