Впрочем, историческое прошлое нашей родины не всегда бывало жестоко и бесчеловечно. Мне об этом удалось узнать на собственном опыте. Впервые я попал в нескончаемое путешествие по историческим просторам России, полтора года назад. Попал случайно, но так вышло, что этот случай оказался вполне ожидаемым и желанным. Мне понравились и бесконечные приключения и страна, в которой я оказался не последним изгоем. Конечно, у каждого периода истории есть свои достоинства и недостатки, и наша замечательная эпоха, как я смог убедиться, не самая худшая из всех возможных.
Другое дело, что в любом сообществе разным людям нравятся разные вещи. Оказалось, что мне не очень нужны чудеса техники и ленивая одурь комфортной жизни. И мне в нашей реальности совершенно не нравится быть ни бессловесным гражданином, ни физическим лицом, ни телезрителем, ни радиослушателем, ни абонентом, ни автолюбителем, ни статистической единицей. Мало того, сознаюсь в страшной крамоле, мне противно быть не только электоратом, но даже пассажиропотоком!
Короче говоря, мне больше по душе оказалась не свободная и демократическая Российская федерация, ни чудесная современная столица нашей страны Москва, с самым высоким в мире процентом чиновников и миллиардеров на душу населения, а «немытая Россия, страна рабов, страна господ», как охарактеризовал ее в 1841 году, один сердитый и чрезвычайно одаренный юноша.
Сначала я оказался в 1799 году, эпоху довольно мутную и с точки зрения выдающихся исторических событий не примечательную. Правил тогда страной император Павел Петрович Романов, правил как ему нравилось, и как считал нужным. Владыкой он был, как мне казалось, в чем-то мудрым, в чем-то дурак дураком, как и почти все наши Российские правители. Но что, безусловно, человеком своеобразным, и эта его царственная самобытность очень не нравилась высшим сановникам. Кончилось его правление, как говорили в то время: «апоплексическим ударом табакеркой по голове».
Однако мне не удалось своими глазами увидеть исторической смены власти. Личные обстоятельства сложились так, что мне пришлось «ради спасения живота своего», бежать из восемнадцатого века, не то что куда глаза глядят, а куда получится. Сначала получилось в середину девятнадцатого, оттуда в начало двадцатого…
Заинтересовавшихся читателей, могу отослать к первым частям моего исключительно правдивого и достоверного повествования.
…После всевозможных добровольных и вынужденных перемещений во времени, я попал в страшное Смутное время, когда государственная власть оказалась разрушенной, а Москву наводнили вражеские полчища. Правда, в конце концов, бежать мне пришлось не от польских оккупантов, а от своих корыстолюбивых соотечественников.