- А чего не согласиться? Она денег дала. Не жалась, стольник не глядя выложила.
- Хочешь ещё столько же заработать?
Неожиданное предложение его заинтересовало:
- А что делать надо?
- Опиши мне ту тетку! Как можно подробнее! Какая она?
Услышав мою просьбу, Гаврош сник:
- Да не помню я ее! Что, я эту старуху разглядывал?
- Старуху? Сколько ж ей лет?
- Тридцатник ей точно есть!
- Ясно! - вздохнула я. - Ну, хоть что-то вспомнить можешь? Только не сочиняй, сколько не припомнишь, деньги все равно твои.
Он кивнул, сурово нахмурился, стараясь таким незамысловатым способом ускорить мыслительный процесс, и выдал:
- Рост средний... симпатичная.
- А волосы какие?
- Вроде темные.
- Не густо. Больше ничего не помнишь?
Тут парнишка впервый раз улыбнулся:
- Не помню, но могу сочинить!
- Без надобности! Держи вот свои деньги!
Я расплатилась с Гаврошем и бегом побежала назад.
Вся семья, как один, сидела на кухне вокруг стола, а в центре лежала цветная фотография и сложеный пополам тетрадный листок. Сгорая от любопытства, я схватила бумагу, развернула её и увидела всего два слова "ЖДИ ЗВОНКА". Печатные буквы были вырезаны из газеты и небрежно наклеены поперек страницы.
- Насмотрелись детективов и сами туда же, аферисты хреновы! выругалась я сквозь зубы.
Швырнула листок на стол и взяла фото. Девочка была снята во весь рост на фоне белой стены. Стояла, прижав к груди своего Петрушку, и смотрела прямо в объектив. Одета была в широкие джинсовые шорты до колен с перекрещивающимися на груди помочами и красную маечку. Она действительно была очень похожа на девочку с портрета. Только у той взгляд был нежный и задумчивый, а у этой, напротив, задиристый. Бойцовский взгляд, я бы сказала! Даже в момент съемки у неё на лице было написано упрямство и вызов, а ведь этому ребенку довелось пережить похищение. Дяди постарше и то пугаются до колик, а эта держится мужественно! В общем, ребенок мне понравился и теперь к желанию реабилитировать себя примешалось желание помочь девочке.
Я бросила снимок на стол, уселась на ближайший свободный стул и с удовлетворением объявила:
- Ну, что ж, намеченную на сегодня программу, мы выполнили. Все, что можно было сделать, сделали. Теперь мы наверняка знаем, что девочка жива и здорова. А это в нашей ситуации главное! Можно расходиться и ждать завтрашнего звонка.
Говоря все это, я обводила присутствующих сияющим взглядом, приглашая их порадоваться вместе со мной. Однако, странная это была семейка! Получили известие, что ребенок жив, а радости не чувствовалось. Стас сидел понурый и неотрывно пялился в столешницу. Мария Ефимовна горестно вздыхала, Константин смотрел в даль поверх голов. Юлька из-под тишка косилась на меня, а когда я отвечала ей открытым взглядом, тут же отводила глаза в сторону. Что касается Кристины, так та вообще клокотала от злости. В какой-то момент она не выдержала и сорвалась: