На личном космопорте Алгиса Аббебе встречали с небывалой помпой. На бетонном поле был выстроен почетный караул. Едва новый шериф ступил на трап, грянул оркестр. Возле трапа стояло несколько десятков высших чиновников Мидаса (некоторые из них специально прилетели ради этого случая из городов, расположенных в другом полушарии). Чуть в стороне роились десятки журналистов. Охрана едва сдерживала их, но самые прыткие все-таки сумели прорваться к трапу, держа микрофоны в вытянутых руках.
Аббебе искренне удивился. Он ненавидел журналистов и даже в мрачные времена Моргана Чейна сумел лично свернуть шеи трем или четырем особо кусачим писакам. Но на этот раз все было иначе.
Аббебе милостиво пожал руки нескольким чиновникам и в сопровождении телохранителей направился к роскошному лимузину. Тут же на него обрушился град вопросов. Журналисты бежали по обе стороны от кольца телохранителей и орали, стараясь перекричать друг друга. Насколько приятным оказался полет? Какие миры шериф инспектировал лично? Правда ли, что шериф стал вегетарианцем? Каких животных любит шериф? Ну, и тому подобная чепуха.
Разумеется, никто и не подумал даже упомянуть имени Эриха Клайна и других бунтовщиков. Никто не вспомнил официальную версию, по которой целью экспедиции шерифа Алгиса Аббебе будто бы являлась поимка этого опасного бунтовщика. И, конечно же, никто даже не заикнулся о разбое, который учинил новый правитель Клондайка в Восточном секторе.
«Что ж, такая демократия мне даже нравится», — с удовольствием подумал Аббебе, с трудом втискивая свое массивное тело на заднее сиденье серебристого лимузина.
До новой резиденции шерифов его сопровождала кавалькада полицейских, и это новшество тоже пришлось Черному князю по вкусу. Правда, выглянув в окно, он не заметил особого энтузиазма среди прохожих. Их вообще оказалось очень мало, особенно гуманоидов.
Новая резиденция находилась в бывшем крупнейшем казино Мэни-сити. Деловитый Штольберг без долгих разговоров реквизировал здание у одного из богатейших людей М ид аса, а в компенсацию подарил ему урановую шахту, принадлежавшую мэрии города.
Вокруг обновляемого строения строители уже убирали леса. Аббебе только головой покачал, глядя на роскошную мраморную облицовку.
— Пьяное небо, у Шарима губа не дура!.. — пробормотал он, заметив, что несколько гигантов-ювеналов вносят в раскрытые двери золотые унитазы. — Я понимаю, когда отделывают золотом за казенный счет собственные особняки, но тратить денежки на официальное здание… А впрочем, Шарим прав. Резиденция Триумвирата отныне и станет нашим общим особняком!