– Будем надеяться, что Пантера не возьмется охранять Гарина, – подвел итог Гюрза и закрыл эту тему.
Конечно, Пантера, оставшийся не у дел, никогда не нанялся бы в охранники. У него было другое призвание. Однако узнав об операции, которую затеяли его бывшие соратники, он вполне мог устроить им акцию возмездия. Судя по слухам о Пантере, который все-таки иногда выходил из джунглей и убивал не всех с кем встречался, он был бы рад стереть всех ушедших от него бойцов с лица земли – однако он еще не окончательно растерял остатки разума, и понимал, что воевать в одиночку против отряда суперэлитных бойцов ему не по силам.
Пантера понимал, что если он убьет кого-то из бывших соратников, которых он теперь именовал не иначе как «предателями», то они объявят ему кровную месть, и будут оправданы в глазах окружающих, поскольку люди Шамбалы давно уже считают Пантеру безумным диким зверем и готовы поставить памятник из золота в натуральную величину тому, кто его уничтожит.
Но вот если Пантера просто сорвет «предателям» сверхважную операцию, он сможет гордиться собой, а у них, в соответствии с самурайским кодексом, не будет права на месть.
Правда, не было никаких гарантий, что пантеровцы станут свято соблюдать самурайский кодекс, но для Пантеры это не имело никакого значения.
Поэтому Гюрза и его команда, обсуждая детали предстоящей операции, постоянно держали в голове этот непредсказуемый фактор. Но гораздо больше их интересовали другие факторы, без которых Пантере, пожалуй, будет нечего делать – операция сорвется и так.
Прежде всего, конечно, это боеприпасы. Метание ножей и поединки на мечах – это замечательно, но охрана Гарина предпочитает стрелять, и у нее пока есть чем это делать. Если близко воробей, мы готовим пушку.
А нападение, как известно, требует гораздо большей мощи, чем оборона. И боеприпасов это тоже касается. Нужен запас и немалый.
Чтобы создать этот запас, Шаману пришлось снова связаться с Варягом. Тот еще мог достать патроны и взрывчатку, хотя его собственные боевики в последнее время тоже старались обходиться холодным оружием.
Вообще это было странно: ведь изготовление пороха – не такое уж сложное дело.
Китайцы кустарным способом делали это за тысячу лет до изобретения огнестрельного оружия. А тут в Москве со всеми ее промышленными предприятиями никак не могли наладить производство. И только взрывы гремели то и дело, разнося к чертовой матери целые дома, когда очередной эксперимент кончался неудачей.
Когда в Москве на химическом заводе заполыхал грандиозный пожар, ни у кого не осталось сомнений, что это орудуют диверсанты. Их искали все – и Казаков, и Гарин, и Варяг и даже самозванный московский муниципалитет, – но террористы были неуловимы, как мстители. Через несколько дней после завода они подорвали еще и армейский склад, где хранился неприкосновенный запас кремлевской армии.