Человек пять варангов пробежали мимо, глядя по сторонам, переговариваясь.
— Она не там. Наверное свернула вниз.
— Бежим вниз?
— Проверь следующий перекресток на всякий случай.
— Ведь в доме была! Как же ее выпустили!
— Засмотрелись на дом, заговорились. А Вильс со служанкой стал флиртовать.
— Вильсу голову скручу за это.
Стихло. Похитители осторожно вышли снова на улицу, крепко держа Любаву. Никого. Один из них ослабил хватку на руке и предплечье Любавы. Второй убрал руку от ее рта. Они снова зашагали по улице.
На следующей улице к ним присоединился третий мужчина, очень молодой, тоже без кольчуги, и тоже со свердом, и пошел с двумя изначальными в ногу, улыбаясь. Он с ними, подумала Любава.
Но они так не думали.
— Тебе чего? — спросил один из них.
— Я прогуливаюсь, — ответил присоединившийся. — День-то какой хороший выдался. Солнце было такое… как бы сказать… сочное такое… основательное было солнце.
— А ну, милый человек, иди-ка ты своим путем, — сказали ему.
— А я по-вашему что делаю? Это как раз и есть мой путь. Трудный и тернистый. Кругом заговоры и вероломство. И вежливых людей мало. Недавно я был в Хазарии. Там тоже очень мало вежливых.
— Чего тебе надо? — грубо спросил волочащий Любаву.
— Счастья и понимания, — ответил присоединившийся, вынимая сверд.
— Ну, хорла, сейчас тебе…
Он не договорил. Присоединившийся сделал резкое движение, и волокший Любаву вдруг остановился, осел, и прилег на бок. Он хотел что-то сказать, открывал и закрывал рот, но, очевидно, не находил слов.
Его партнер отскочил, выхватил сверд, и накинулся на присоединившегося. Любава замерла. Клинки скрестились со зловещим звоном, лязгнули, отскочили друг от друга, после чего присоединившийся совершил какой-то непонятный пируэт, увернулся от удара, и, чуть подпрыгнув, ударил согнувшегося по инерции противника ногой в лицо.
— Это за невежливость, — сказал он.
Противник выронил сверд и схватился за нос и щеку. Присоединившийся махнул свердом сверху и по диагонали, поммель задел затылок невежливого, и невежливый рухнул на землю.
— Пойдем, быстро, — сказал присоединившийся, вкладывая сверд в ножны.
— Ты… — сказала Любава… Это… что…
— Присочинил я, — объяснил он. — Не был я в Хазарии, что мне там делать. Все эти разговоры про невиданные порядки и сильную власть — все это байки бабки Лусинды. Пойдем, не стой. Сейчас сюда еще кто-нибудь прибежит и захочет поучаствовать. Да не стой же!
Они быстро пошли вниз по склону, свернули на поперечную улицу, потом еще раз и еще раз.
— Кто ты? — спросила Любава.
— Лучше бы ты спросила, кто такие они. Которые тебя давеча волокли.