На вершине бугра, справа, на отлете, показалась черноватая крыша какого-то строения. Федя Цыганков неожиданно остановился, легонько свистнул и, растопырив руки, попятился, подавая нам знак отойти и залечь.
Тут же появился Виктор с автоматом в правой руке.
— Ну? — спросил Федя.
— В сарае вроде уздечка звякнула...
— Я тоже слышал, потому и свистнул тебе. Где Володька?
— Залег. Наблюдает.
— Идем проверим.
Свернув с дороги, они скрылись за бугром. Но вернулись быстро. Не дойдя до нашей лежки, остановились, продолжая что-то обсуждать меж собою.
— Были бы мы одни, другой вопрос,— услышал я голос Цыганкова.
Вскоре нас повели прочь от дороги. Снова, попетляв по межам, пересекли картофельное поле и спустились по узкой торной тропе в низину, где густо рос по лугу ивняк вперемежку с ольхой.
— Привал. Отдыхайте,— приказал Цыганков.— Мы скоро вернемся.
Он опять ушел с Виктором. С нами остался Володя.
Мне не терпелось узнать, что насторожило Федю в сарае и почему вернулись обратно.
Была глубокая ночь. Тихо плыла над полями луна. На траву стелилась роса. Свежело. Я влез в свою чертову кожу, с благодарностью вспоминая жену политрука, и попытался заснуть. Положив голову на медицинскую сумку, рядом со мной расположилась Катя. Остальные посменно стояли за кустами в карауле. Услышав шаги, я поднял голову и увидел на плече подходившего Цыганкова баранью голову. Остановившись, он привычным движением снял с плеча живую ношу и положил на землю. Подсел к нам, вытирая кепкой лицо, заговорил:
— Решил, что староста задумал променять нас всех вот на этого валуха...
— Как променять?— спросила Катя.
— Чуть не напоролись на засаду... Полицаи и гансики спрятали коней в сарай и надумали встретить нас горяченькими...
— Ну и что дальше?— Я придвинулся к нему совсем близко.
— Витек с Володей учуяли... Да и я тоже слышал, как лошадь фыркнула, уздечкой загремела.
Между прочим, звон колечек трензелей и всхрап не миновали и моих ушей. Но я подумал тогда, что от радости мне начинают мерещиться кони.
— Если бы мы были одни, то пошутили бы с ними малость...
— Выходит, я помешал?
— Зачем так говорить. За нами не пропадет... Я старосту чуть не прошил из автомата. Ты, говорю, гад, потрох бараний пожалел? Упал на колени и клянется, что не он. Стали разбираться. Выяснили, нет, не он, да и какой ему смысл?
— Так ведь кто-то навел?
— Не думаю. Движение на Витебск усилилось. Все прут напрямик, как и мы... Ну ладно, лёсовички, двинули дальше, барашка свежевать.
Подхватив автомат, Федя встал.
— Кто из вас покрепче, пусть понесет барана. Наверное, ты самый большой тут?— кивнул он на Семена.