– Нет, ваше преподобие…
– Стало быть, что это было, что ты делала?..
– Сношалась я, ваше преподобие…
– Как сношалась?..
– Ну… сношалась… – повторила я.
– Мне это совершенно ни о чём не говорит, – вспылил он, – тебе следует показать мне, как ты это делала…
Я опять была в полной растерянности. Задирать юбки и тем более вступать с ним в половое сношение я всё же не осмеливалась.
– Может, я должен сам тебе показывать, как ты это делала? – спросил он. – Показать, я тебя спрашиваю?
– Да…
Я и сама сейчас страстно надеялась, что всё произойдёт именно так, я даже была бы этому рада, потому что соитие с ним казалось мне вовсе не грехом, а средством искупить грех. И поскольку я уже довольно давно не держала хвост во рту либо в другом месте, то желание, получить эту стрелу в собственную мишень, у меня от лизания только возросло.
Помощник священника поднялся с кресла и повёл меня к кровати.
– Как ты это делала?
Я сказала:
– Ваше преподобие и без меня знает…
– Ничего я не знаю, – оборвал он меня. – Ты должна мне сказать всё. Лежала ли ты снизу или сверху?
– Было и так, и этак… ваше преподобие…
– Ладно, как ты лежала снизу?
Я в чём стояла, улеглась на спину поперёк кровати. Мои ноги свешивались через край.
– Так ты лежала?
– Да.
– Но в таком виде с тобой, пожалуй, вряд ли удалось бы что-нибудь совершить… – резонно заметил он, – в таком виде коварный искуситель не смог бы добраться до твоего тела… что ты потом ещё делала… или он задрал тебе юбки?
– Да.
– Может быть, так?
Он рывком закинул мне платье вверх, так что взору открылись мои голые бёдра и недавно поросший светло-каштановыми волосами грот.
– Это так было?
– Да… ваше преподобие, – промолвила я в ответ.
Он раздвинул мне колени в стороны:
– И так?
– Да…
Он поместился между моими ногами, и его толстый живот лёг на мой, хотя господин помощник священника продолжал при этом стоять.
– Ага, и таким образом шлейф попал к тебе, чтобы доставить тебе плотское удовольствие?
Он стоя поднёс к моему отверстию свою освящённую свечку, которая оказалась очень тёплой. Почувствовав это, я не могла не податься ему навстречу. Он медленно, очень медленно проникал внутрь. Помощник священника, лица которого я не видела, громко пыхтел. Я судорожно вцепилась раковиной в его стебель, уже довольно глубоко проникший в меня. Отныне я тоже хотела совокупляться. Поскольку грехом это не было, теперь и подавно. Я лежала с чувством, в котором сплавились изумление, сладострастие, радость и смешливость и в котором, наконец-то, растворилась вся моя скованность. Я начала понимать, что господин помощник священника разыгрывал передо мною комедию, и дело изначально сводилось только к тому, чтобы меня отпудрить. Однако я решила подыграть этой комедии и вести себя, как ни в чём не бывало, впрочем, я всё же верила в то, что у господина помощника священника достаточно власти, чтобы отпустить мне мои грехи. Поскольку он застрял своим колом у меня в плоти, не двигаясь ни вперёд, ни назад, а только сопел, я принялась подскакивать попкой вверх и вниз, вследствие чего пыхтение его лишь усилилось.