– Кто это сделал? – Фаса не сомневалась: рано или поздно это случится, но полагала, что Этан продержится дольше.
– Ты не знаешь его.
– Вот как?
За долгие годы совместной жизни она изучила мужа настолько, что могла безошибочно определить, лжет он или нет. Сейчас Алт говорил правду.
– Да. У каждого из нас есть свои маленькие тайны.
Фаса могла возразить, что к убийце ее сына не подходит дурацкое определение «маленькая тайна», но не стала.
– Ты ведь знаешь, я не прощу этого ни тебе, ни твоей «маленькой тайне».
– Да.
– Тогда зачем ты пришел?
– Когда-то давно я любил тебя.
– А его? – Богиня указала на голову.
– И его тоже. До того, как он переступил черту…
– Покусился на твою власть.
– На нашу власть.
– Пусть так. И что с того?
– Что с того? – Алт криво усмехнулся. – Ты меня спрашиваешь, что с того?
– Да. – Фаса говорила не ради выяснения отношений или поддержания беседы, а с единственной целью – не молчать.
Даже ссора с мужем была лучше, чем угнетающая тишина.
– Ты, наверное, забыла, что мальчишка собирался убить нас обоих?
– Нет, я ничего не забыла и не забуду. Просто знаю – кто-то должен был это сделать.
– Сделать – что?
– Срубить мертвое дерево, в тени которого уже много лет задыхается молодая поросль.
– Ты сумасшедшая.
– А ты знаешь, что я права, и боишься признать это.
Судя по обескураженному виду Алта, он не ожидал столь неожиданного поворота беседы.
– Ты всерьез считаешь, что нужно было сидеть сложа руки и спокойно ждать, пока любимое чадо придет и расправится с нами? Срубит «гнилых исполинов», чтобы занять их место под солнцем?
– Я знаю только одно – тебе не следовало убивать его. При желании всегда можно договориться.
– У меня не было такого желания.
– Да, не было. Тебе хотелось лишний раз доказать миру и себе, что ты – первый из первых, лучший из лучших. Великий и всемогущий Алт, расправившийся с собственным сыном чужими руками.
– Довольно слов!
– Я только начала.
– Нет!
– Ты смеешь мне приказывать? – Фаса смерила мужа презрительным взглядом.
Он собрался ответить что-нибудь резкое, но в последний момент передумал.
– Я сделал то, что считал нужным. И мне безразлично, что думают остальные.
– Здесь никого нет. Только я и ты.
– И даже ты.
– В таком случае передо мной лишь жалкая тень мужчины, которого я когда-то любила.
Раньше Алт обязательно бы вспылил. Пришел бы в такую ярость, от которой содрогнулись бы и стены этого замка, и весь мир. А сейчас он устал. Так, как устают старики, когда все вокруг становится им безразлично. Только в отличие от Фасы Алт не решался признаться себе, что давно и безвозвратно потерял интерес к жизни.