— Пока не процветает, — хмуро поправил его директор, — ну, худо-бедно…
— Сколько вы платите своим сотрудникам?
— Я не намерен обсуждать наши личные дела с вами! Вы не наш бухгалтер!
— И все же?
— Месяц на месяц не приходится, — замялся директор, — а потом, мои люди работают не ради денег, они работают ради желания получить острые ощущения, работают на голом энтузиазме!
— Вот! Именно этого и не хватает моей жене! Только вы…
— Григорий Андреевич, — напомнил мужчина. — …Григорий Андреевич, так и не ответили на мой вопрос.
— Ну, хорошо! — сдался директор агентства. — Я плачу им по сто пятьдесят — двести долларов в месяц, в зависимости от количества дел и заработанных гонораров.
— Не густой же у вас навар, шестьсот-восемьсот долларов в месяц на все агентство… Так вот, я ежемесячно буду вносить на счет вашего агентства по три тысячи долларов. — Ричард присел напротив своего посетителя и снова закурил сигарету.
Григорий Андреевич широко открыл глаза и рот.
— Это за что же вы будете платить нам такие деньги? Что мы должны делать для вас?
— Сущий пустяк — взять на работу мою жену. У нее тоже тяга к острым ощущениям. Почему кто-то может работать у вас в штате, а она нет? Чем она хуже? Я не думаю, что у всех ваших сотрудников есть юридическое образование.
— У меня и у Дмитрия Ивановича юридическое образование, — ответил все еще пораженный суммой, названной Ричардом, Григорий Андреевич, — Женя тоже кое-что смыслит в сыскном деле, а должность секретаря у нас уже занята.
— Возьмите ее внештатным сотрудником.
— И все? — осторожно поинтересовался Григорий Андреевич.
— И все! Поручите Яне какое-нибудь несложное, неопасное дело, и пусть дитя тешится… — махнул рукой Ричард в возбуждении, стряхнув пепел на пол.
Григорий Андреевич сглотнул и подумал:
«Ну и пусть какая-то богатая дамочка посидит у нас в офисе на телефоне или сделает пару снимков объектов наблюдения. Зато на деньги, что будет платить нам ее ненормальный муженек, мы сможем на самом деле раскрыть какое-нибудь серьезное дело и прославиться!»
— Я согласен! — вслух произнес он, сам не ведая, чем обернется для него это согласие.
— Конечно, моя жена не должна знать, что я плачу за ее пребывание у вас, — предостерег Ричард Григория Андреевича, — она очень гордая и не простит мне такого унижения. Пусть считает, что людям действительно понадобилась ее помощь.