Отсмотрите сводки Ч П. Их будет больше там, где предполагается проведение боевой операции, где планируется захват пусковой. Там обязательно будут случайно севшие на проволоку птицы. Будут напоровшиеся на мины животные. И какие-нибудь подслеповатые, собиравшие грибы и не заметившие предупредительных надписей местные жители. Все это будет иметь место. Причем гораздо чаще, чем на других точках. И обязательно по нарастающей — от мелкого происшествия к крупному.
Это будет обязательно. Потому что операции дан ход!
И если вы убедитесь в моей правоте, вы сообщите мне, где случились все эти происшествия. Просто назовете область. И район. Все остальное я возьму на себя.
Согласитесь, что подобная информация не может быть признана разглашением военной тайны. Это будет только информация о второстепенных происшествиях на воинских объектах.
Но благодаря этой информации останутся в живых сотни тысяч людей. И, возможно, не начнется Третья мировая, уже термоядерная, война.
Или начнется. Если один офицер проявит упрямство. И не поверит в слова другого офицера и доложит обо всем начальству до того, как заглянет в сводки происшествий.
Все. Мы вас больше не задерживаем. Если вы решите связаться со мной, вот контактный телефон. Позвоните и скажите, что вы не туда попали. Что вы звонили в поликлинику. И я найду вас.
Только обязательно позвоните. Если всю оставшуюся жизнь хотите спать спокойно.
Полковник Зубанов резко развернулся и вышел из подъезда, увлекая за собой своих поденных помощников.
— Ну что? — спросили на улице охранники-борцы. — Отдал?
— Нет. Не отдал. Но отдаст непременно. Потому что ему деваться некуда. Потому что иначе его совесть живьем заест…
Вначале офицер-ракетчик поверил своему неизвестному собеседнику. Слишком убедительно звучали его речи.
Потом, когда пришел домой, отужинал и забрался в постель под горячий бочок уже уснувшей жены, — засомневался. Слишком фантастически выглядела предложенная ночным гостем версия. Насчет «ручного» запуска. И ядерной бомбардировки суверенных государств.
Под утро решил, что имел дело с психом, страдающим манией величия, успокоился совершенно и даже передумал докладывать об имевшем место происшествии по команде. Чтобы сослуживцы не зубоскалили. Тем более что никаких особых секретов у него не выспрашивали. И никаких профессиональных тайн или даже информации для служебного пользования он не разглашал. Стоит ли портить себе жизнь самокляузничеством?
Утром полковник отправился на службу. Уже мало вспоминая о странном ночном происшествии. Вернее, стараясь о нем не вспоминать. Бумажку с контактным телефоном он выбросил в мусорное ведро.