А там, глядишь, Саныч подоспеет. В конце концов, это его операция, ему и решать, что дальше делать. Карать или миловать…
— Могу взять на себя архивы. У меня остались неплохие связи в милицейских кругах, — предложил Семен. — Покопаюсь в делах, может, еще что-нибудь интересненькое всплывет.
— А я наведу справки по нынешнему состоянию дел интересующего нас объекта, — поднял руку Федор. — Финансы, люди, связи и все такое прочее.
— Ну а я, с вашего разрешения, потолкую с «авторитетами». Они много чего интересного могут знать. Что другим неизвестно, — вызвался Анатолий.
— Ты думаешь, они будут с тобой говорить? С оставшимся не у дел отставником?
— А это смотря как говорить. С кем говорить. И о чем говорить.
— А что тогда остается мне? — недоуменно спросил Борис.
— Тебе? Разрабатывать общую стратегию. И намечать направления главного удара. Кто-то же должен думать о самом главном.
* * *
Сан Саныча выписали через месяц. Вернее, он, как в давние фронтовые времена, сбежал из госпиталя под присмотр родного подразделения. Из ближних тылов — на передовую. К своим, с которыми сжился, боевым товарищам.
— Ну как? — интересовались окопные соратники здоровьем не безразличного им пациента.
— Как невеста после первой брачной ночи. То есть вроде еще больно, но уже и хорошо, — бодрился Сан Саныч.
Врал, конечно. Хорошо не было. Было только больно. Немолодой. Как на собаке уже не заживало. Да и инструмент, который применили против него, не вполне напоминал тот, которым действует жених против невесты.
На том вопросы о здоровье и исчерпались. Каждый сам волен решать, где ему лучше вылеживаться — в санбате или во взводном блиндаже. Это дело сугубо добровольное.
— Теперь, что касается нашей проблемы, — начал вводить в курс дела отсутствующего две недели на передовой бойца Борис.
— Моей проблемы… — поправил Сан Саныч.
— Нашей проблемы! — повторил, как отрезал, Борис. — И лучше к этому вопросу больше не возвращаться. Надеюсь, я выражаю общее мнение?
Все согласно кивнули. И Сан Саныч. Потому что против своего подразделения, в отличие от того, что по ту сторону линии фронта, не попрешь.
— На сегодняшний день наши диспозиции выглядят следующим образом: клиент твой действительно не Глава, а подарок. Причем тот еще подарок. С тройным дном.
— Я же говорил…
— О чем ты говорил — это титульный лист к большому уголовному тому. И даже то, что мы совместными усилиями накопали, тоже, похоже, не весь текст. Так — отдельные, наугад взятые страницы. Крут клиент оказался. Очень. Что твое страусиное яйцо среди сваренных всмятку воробьиных.